Сон на яву

– Что значит зачем?– вспыхнула неожиданно сама для себя Алекса. – Какое ты вообще имеешь право задавать мне такие вопросы? Ты похитил меня,– перешла к обвинениям девушка. Вскочила на ноги, не замечая, как теплый плед соскользнул с плеч и уютной горкой остался лежать в ногах. – Затащил в этот лес, пугаешь какими – то бабкиными сказками. Чудищами ужасными. Устроил здесь представление с плясками под бубен и дешевыми фокусами. Думаешь, я не знаю, зачем я тебе? Мне Маниса все о тебе рассказала – зло продолжала Алекса, выплевывать претензии сама не осознавая, что злится больше всего на себя. За то, что Ульрих одним своим появлением сумел разбудить в ней давно забытые чувства. И неосознанно боясь вновь испытать боль и пережить предательство. Вернуть умение верить мужчинам ей пока еще не удалось.

– Постой-постой,– остановил рыцарь гневную тираду рассерженной жрицы. Он смотрел в ее пылавшие гневом глаза, видел разметавшиеся по плечам белокурые локоны и понимал, что сейчас она кажется ему еще прекраснее, чем казалась раньше. – Вот это огонь! – подумалось вдруг ему. – А по виду и не скажешь. Хрупкая, маленькая, как фарфоровая статуэтка, а поди ж ты, какой тайфун!

– И что же тебе рассказала Маниса? – спросил рыцарь.

–Не твое дело! – отрезала девушка, вспыхнув до корней волос от одной мысли о том, для чего ее похитил этот чурбан.

Она для него всего лишь способ занять трон. Инкубатор.

– Вот дура, – злилась девушка, не в силах взять под контроль овладевшие ею чувства.

–Маниса служит Дракону – продолжал между тем Ульрих. – Она могла тебе рассказать только то, что он ей позволил тебе рассказать. И то, что ему выгодно. Ты не похожа на женщину, способную продать себя, польстившись на золото или власть. Или ты надеешься на его любовь? – выдал он предположение, угодившее в самое яблочко и хлестнувшее Алексу ощутимее плетки.

–Не смей! – вскрикнула Алекса, почувствовав от его слов почти физическую боль в области солнечного сплетения. – Маниса не стала бы мне врать!

–Почему ты так решила? Дракон уязвим сейчас, как никогда. У нас, наконец то, появился шанс свалить его с трона. Мы можем получить свободу. Он нуждается в поддержке, и его прихвостни, пойдут на любую низость, только бы помочь своему господину.

– Маниса не стала бы мне врать! – повторила Алекса, стараясь сдержать непрошеные слезы.

– Почему ты так уверена? Вы знакомы всего неделю. И все это время она исполняла волю своего господина.

– А почему я должна верить тебе? – подняла на Ульриха тяжелый взгляд девушка. – С тобой мы знакомы еще меньше.

– Я человек. Мы одной крови. Тебе надлежит примкнуть к нашей войне и помочь нам свалить проклятого ящера!

–Ты предлагаешь родить ребенка для тебя? – ехидно поинтересовалась девушка.

– Я предлагаю тебе присоединиться к клану людей и не предавать свой вид. Я не стану принуждать тебя ни к чему. Ты свободна в своем выборе.

Волна боли вдруг поднялась у Алексы в душе. Она поднималась, откуда-то из самых глубин и застревала комком, перекрывающим дыхательные пути, не давая вздохнуть.

– А я ведь почти влюбилась!– с горечью подумала девушка, а он готов оболгать любого, только бы достичь своей цели. – Как он смеет, вообще, чернить Манису, совсем не зная ее. Лжец. Лицемер, готовый пойти на все. Развесила уши, простофиля,– ругала себя мысленно девушка.

Вслух же резко бросила только, – Да пошел ты!

И решительным шагом направилась к краю защитного полога, совершенно забыв, что пересекать границу нельзя. Ульрих одним прыжком преодолел разделявшие их несколько метров и у самого края успел перехватить пленницу.

– Да как ты смеешь, мужлан? – возопила жрица, почувствовав на своей талии мужские сильные руки.

– Ну, куда ты собралась, дикая кошка?– с усмешкой ласково спросил Ульрих. Она нравилась ему все больше.

– Ты забыла, от чего нас защищает магический круг?

– Я не верю тебе, шут! И не смей меня удерживать!– продолжала возмущаться Алекса, тщетно пытаясь унять, бешено колотящееся сердце. От близости крепкого мужского тела, от силы его рук сжимавших ее, у нее кружилась голова, и подкашивались ноги. И больше всего она боялась, что он заметит, какую реакцию вызывают его объятия. Тело предавало ее. Она была не в силах с ним бороться.

– Девочка! – ласково продолжал между тем, уговаривать ее рыцарь, не ослабляя, однако, хватки.

– Ну что я такого сказал? Что тебя так взбесило? Прости, я не хотел сделать тебе больно. Прошу, не выходи за границу. Мне тяжело будет защитить тебя от тех тварей, что проснулись уже от света луны и жаждут свежей крови. Они не едят мертвечину, они будут рвать тебя живьем, я не вру. Поверь мне. Давай оставим этот разговор до утра.

Алекса стояла оцепеневшая, как статуя, пытаясь взять себя в руки и собраться с мыслями.