Сон на золе

— Вы его знаете? — спросил я, приподнимаясь.

Застывший в дверях человек смотрел куда–то в пустоту широко раскрытыми глазами.

— Это тот из нас, кто попробовал прикинуться благоверным… а потом хотел отобедать Брасом, — тихо ответил Хоттабыч.

Значит член их отряда. Какого лешего он ту забыл? Слова бородача будто пробудили гостя, заставив еще страшнее улыбнуться и перешагнуть через труп. На какой–то момент взгляд парня даже стал осознанным.

— Разрешите доложить, Командир, — обратился он к Хоттабычу, как–то тяжело дыша, — Этот тип никак… не хотел открывать дверь. А без биомаркера не выйдет. Пришлось повозиться.

Но бородач не спешил радоваться:

— Карп, как ты тут оказался? За тобой постоянно следил один из сектантов.

— Как?..

Гость тупо завис от такого вопроса, потом глянул за спину, и снова на офицера. С ним явно что–то творилось, и это совсем не походило на поведение других представителей общины. Те, хоть и были каннибалами, но мозгов своих не подрастеряли. В основном.

— Как… — повторил он, тяжело дыша. — Дорогу запомнил. Надо освободить. Запомнил. Надо действовать…

— Гляньте на его шею, — вполголоса произнес Брас.

Черт, а и вправду, под впечатлением от момента я просто проморгал синюшные пятна на шее парня. И не только там. То ли сыпь, то ли гематомы, целыми группами укрывали его бритую голову, торс и руки. В добавок, под лучами света из коридора на плечах и лысине гостя блестели капли пота. Да и вообще, кажется, Карпа бил не хилый такой озноб.

— Ага, пятна… — произнес гость, неосознанно почесав шею. — Они везде, всюду. Нужно спешить!

— Карп, так ты нас сожрать больше не хочешь? — задал Брас животрепещущий вопрос.

— Сожрать? — будто не совсем понял лысый, прикоснувшись к воспаленной звезде во лбу. — Да… можно!

На его лицо снова наползла сумасшедшая улыбка, от которой меня пробирало до дрожи. Карп шагнул к Брасу с намерением, которое не сложно было распознать. Но ситуацию исправил Хоттабыч. Он поднялся на ноги, расправил спину, сложил руки за спиной и гаркнул:

— Боец! Быстро доложить о ситуации, как это положено.

Карпа снова переклинило: так и не дойдя до сослуживца, он резко обернулся к офицеру и вытянулся по стойке смирно. Улыбка сползла с лица, взгляду вернулась хоть какая–то осмысленность. Вот уж где военная муштра берет свое. К сожалению, на внятность речи это особо не повлияло:

— Там — смерть, командир. Когда осознал, спешил, как мог. Мысли постоянно путаются… Чужие приказы, старые клятвы, потеря контроля. Боялся, что не успею.

Парень как–то совсем по–юношески улыбнулся, сделал шаг к офицеру и рухнул на пол. Так и замер, уже без дрожи или хоть каких–то других признаков жизни.

— Карп, — окликнул Хоттабыч. — Карп!

— Походу все, командир, — ошарашенно произнес Брас, глядя, как, сочащаяся из носа и рта кровь, быстро образует лужу под телом парня.

— Что это вообще сейчас такое было?! — наконец–то подал я голос.

— Ни малейшего понятия, — ошарашенно ответил офицер.

— Это ваш товарищ?

— Да, тот, что решился принять Синеву.

— Так он вроде как попал под действие Пастыря? Нет?

— Попал, попал, — с уверенностью кивнул Хоттабыч. — Видел бы ты его голодный взгляд в те дни — сам бы все понял.

— Спасибо, как–то обойдусь, — сглотнул ставший в горле ком.

— В любом случае, в общине что–то произошло, раз к Карпу отчасти вернулся разум. Кто–то потерял над ним контроль. С уверенностью могу сказать только то, что у сектантов дела обстоят очень хреново. Надо валить, пока сами не попали под раздачу, или пока местные не вспомнили, что у них свежие припасы на черный день в камере хранятся.

— Какие будут приказы?

Брас приблизился к офицеру, насколько позволяла длина цепи, и я последовал его примеру.

— Стоит сказать Карпу спасибо. Как бы он себя до этого не вел, но свой долг перед нами выполнил в полной мере. Осталось только самим еще чутка поднапрячься.

Хоттабыч лег на пузо и приблизился к мертвому сектанту, верхняя половина тела которого находилась внутри камеры, а нижняя — со стороны коридора. Бородач ухватил труп за руку, подтащил поближе, после чего снял с его пояса связку ключей. Спустя пару минут мы уже были свободны и осторожно крались по направлению к выходу из тюремно–складского тупичка. Солдаты понимали, что надо спешить, но все–равно перенесли тело товарища на мою опустевшую лежанку, и уделили ему драгоценную минуту молчания.

Из оружия у нас была только добытая Хоттабычем перископическая дубинка охранника. Кстати, при ближайшем рассмотрении, у последнего тоже оказались пятна по всему телу.

— И что теперь? — задал я очевидный вопрос, когда мы подошли к развилке. С этого места дорога шла в пяти направлениях, в том числе вверх и вниз. — Будем разбираться в ситуации, или попытаемся свалить по–тихому?