Сон над бездной

Закончив завтрак, Кравченко и Мещерский спустились во двор в ожидании Ильи. У ворот за рулем джипа скучал Анджей. Солнце начинало припекать. Мещерский подумал, что вот они с Кравченко здесь уже вторые сутки, а замка, собственно, и не видели. Всего целиком не видели, только отдельные его фрагменты – двор, сад, смотровые площадки, террасу, галерею, апартаменты для гостей. Но ведь есть еще целый музейный комплекс – Рыцарский зал, оружейные комнаты, винтовые лестницы, дозорная башня, замковая часовня, казематы бывшей австро-венгерской тюрьмы.

Он поднял голову – серая каменная громада нависала над ними как гора.

– Скоро там этот пацан? Чего он копается? – хмыкнул Кравченко. – А девчонка с мамашей куда пропали?

Мещерский вспомнил Лидию Антоновну, которую Кравченко сейчас так непочтительно обозвал «мамашей». Какая она была вчера там, за ужином… Да, стильная женщина досталась в жены шагаринскому адвокату, ничего не скажешь. С такой женой можно смело делать даже политическую карьеру. Такая жена откроет своему мужу любые двери даже в…

– Ее нигде нет! – донесся с одной из верхних крытых галерей громкий голос Шерлинга.

Мещерский глянул в ту сторону – солнце слепило глаза. Две фигуры в каменном проеме на фоне серой стены. Шерлинг и Андрей Богданович Лесюк.

– Ну что ты так психуешь? Уехать же отсюда она не могла!

– А я и не говорю, что она уехала!

«В чем дело? О чем это они?» – удивленно подумал Мещерский. Послышался треск рации – во дворе появились трое охранников. Лесюк быстро по-украински (опять же по рации сверху, с галереи) обратился к ним. Мещерский не понимал, о чем они говорят.

– Что случилось, Вадим? – шепнул он.

– Кажется, кого-то ищут. – Кравченко следил за всей этой суетой с напряженным вниманием.

– Кого?

– Ребята, вы не видели Лидию Антоновну, мою жену? – громко, тревожно, на весь гулкий замковый двор крикнул им с галереи Шерлинг.

– Нет, – ответил Кравченко.

– А утром?

– Тоже нет. А что случилось?

Шерлинг не ответил.

– Что происходит, Вадим? Мы едем на водопад? – шепнул Мещерский.

– Сдается мне, что мы никуда уже не едем. – Кравченко оглянулся – хлопнула дверь, из джипа выскочил Анджей. К нему подошли еще несколько охранников.

Через пять минут замковый двор уже гудел, как потревоженный пчелиный улей. Павел Шерлинг спустился по лестнице – он был бледен.

– Лиды нигде нет, – голос его срывался от волнения.

– А с Богдашей моим на мотоцикле она не могла поехать кататься? – явно стараясь его успокоить, предположил Андрей Богданович Лесюк, спустившийся следом.

– Да ты за кого ее принимаешь?!

– Тихо, тихо, ты что… я ж ничего такого, просто сказал, – Лесюк замахал руками. – Богдаша кого хочешь уговорит прокатиться, он такой – вон Злату, например, один раз с приема в канадском посольстве в Киеве взял и увез…

– Лида моя жена! – Бледные щеки Шерлинга покрылись красными пятнами.

Внезапно послышался какой-то шум – расталкивая охранников, вперед протолкалась полная бойкая женщина в синем комбинезоне, по виду явно уборщица, и начала что-то быстро тараторить по-украински, бурно жестикулируя.

– Что она говорит? – спросил Шерлинг.

– Говорит, что видела ее утром. Лиду твою. А сама-то она кто? А, Низарчукова жинка? Та где ж она робит у нас? А, на кухне? Ну? – Лесюк грузно обернулся к женщине, спросил ее по-украински, в ответ получил целый залп новой информации. – Видела она Лидию Антоновну, говорит, где-то в начале восьмого. По лестнице она спускалась… Одета как? Говорит, в брюки белые спортивные и куртку с капюшоном сиреневую и… что еще? Что у нее под мышкой было? Говорит, коврик вроде в трубку свернутый, а на шее полотенце.

– Это ее коврик для медитации, она йогой занималась. И аюрведой тоже… Медитировала порой по утрам на свежем воздухе. – Шерлинг облизнул пересохшие губы. – Спросите ее, куда она пошла? Куда пошла моя жена?

Лесюк спросил уборщицу-тарахтелку, но, видно, на этот вопрос внятного ответа не получил. Развел руками. Кивнул охране – будем искать, не иголка ведь женщина! Все нестройными рядами двинулись на поиски, но даже двор не успели покинуть – со стороны «дома варты» раздался тревожный окрик.

Кричал тот самый охранник Тарас, с которым Кравченко уже успел познакомиться.

– Там она, там!

– Где?! – крикнул Шерлинг.

– Там, внизу!!

Чуть ли не бегом они последовали за Тарасом мимо «дома варты» в замковый сад. Над куртинами цветов жужжали пчелы. Пахло нагретой солнцем листвой. И еще чем-то летним – душно, сладко. От этого аромата у Мещерского еще сильнее заболела, закружилась голова. Он глянул на Кравченко. Тот смотрел туда, куда указывал Тарас, – на зиявшую в каменной ограде смотровой площадки огромную дыру. Ее было хорошо видно – даже стволы вековых лип не заслоняли этот провал. Мещерский отлично помнил: еще вчера провал прикрывал хлипкий деревянный заборчик и «жовто-блакитная» лента, предупреждающая об опасности, была натянута. Сейчас же ничего не было. Зиял пролом в ограде.

– Та ж вон она, там, внизу! – крикнул Тарас.