Сон Смерти (ЛП)

Улыбка освещает лицо Дафни, и я понимаю, что впервые увидела её улыбку — в любой временной шкале. Как только она сбежала, миссис Уэлш выпрямилась и снова посмотрела на меня, её легкая улыбка исчезла; усталые черты вернулись назад.

— В беседке есть обогреватели в стропилах. Дафни покажет тебе, где находится выключатель. Я просто... — Она останавливается и потирает руки, как будто она замёрзла. — Спасибо.

— Не за что! — Я думаю, что мне удаётся казаться убедительно веселой, потому что миссис Уэлш улыбается своей усталой улыбкой.

— Было бы хорошо, если бы у Дафни был друг. Она на домашнем обучении и не любит общаться. Во всяком случае, не с детьми её возраста. — Она делает паузу, и на секунду я думаю, что она собирается сказать что-то ещё, но она этого не делает. И, честно говоря, может быть, я не хочу это слышать.

Дафна выбирает этот момент, чтобы вернуться, держа два белых пакета и пальто в руке. Я молча стою и наблюдаю за ними. Дафна кажется настолько компетентной и уверенной, следуя указаниям легко. Миссис Уэлш наклоняется и помогает ей надеть пальто, застегивая его и заправляя за ухо прядь каштановых волос. Она не действует так, будь она жестока, и Дафна не уклоняется, как если бы она боялась.

Я беру мороженое у Дафни, и она не оглядывается назад или не цепляется за мать, когда мы выходим из дома, и наоборот, спешим уйти с её глаз. Она просто идёт в спокойном детском ритме по тротуару подальше от входных дверей.

Мы направляемся вокруг дома к заднему двору. Я не уверена, что я должна попытаться протянуть руку и наконец решаю, что десятилетка, вероятно, слишком взрослая для этого. Поэтому мы идём по отдельности и в тишине.

Дрожь беспокойства проходит сквозь меня, когда мы из-за угла дома видим то место, где я пробиралась через линию деревьев с пропитанной кровью Дафной в своих руках.

Дафни прыгает через снег, на несколько шагов впереди меня, и я с трудом сглатываю. Только она и я. И один шанс сделать всё правильно. Может быть, каким-то образом я смогу узнать, что здесь происходит.

Глава 17

Дафни показывает мне переключатель на одной из вертикальных балок беседки, и электрические нагреватели начинают излучать тепло почти мгновенно, напоминая мне о подобной установке на Рождественской вечеринке семьи Линдена, когда мы сбежали на заднее крыльцо, чтобы спрятаться от толпы. Я позволяю себе три секунды приятных воспоминаний, прежде чем прищурить глаза и оттолкнуть их.

Я сажусь на одну из деревянных скамеек и разворачиваю своё фруктовое мороженое — апельсиновый крем, отлично — я облизываю его несколько минут, пока я пытаюсь выяснить, что делать; что сказать. Я спрашиваю праздные вопросы о её любимых вещах; её ответы в основном односложные. Тебе нравится телевидение? Да. Какое твоё любимое шоу? Пожимает плечами. Часто ли к вам приходят гости? Нет. Боишься кого-либо? Пожимает плечами.

Вскоре она доедает шоколадное мороженое и пристально смотрит на меня. Волнуясь, что я слишком высокая для неё, я подвигаюсь ближе и сажусь на пол, чтобы наши глаза оказались на одном уровне.

— Итак, я знаю, что ты не знаешь меня, Дафна, но я на самом деле знаю немного о тебе, — начинаю я. — Я хотела бы, чтобы мы были друзьями. Тебе бы это понравилось?

Она изучает свою палочку от мороженого и пожимает плечами.

Наверное, мне просто нужно прыгнуть с разбега.

— Дафни, почему у тебя две спальни?

Голубые глаза мерцают, и я вижу страх, которого ожидала ранее.

— Всё в порядке, — быстро говорю я. — Твоя мама не знает, что я знаю. Обещаю. Ты можешь сказать мне, почему у тебя две комнаты?

Она снова пожимает плечами, и она больше не смотрит на меня.

— Я выхожу ночью.

— Ты ... лунатик? — спрашиваю я. Я знаю, что это не правильный ответ, но, может быть, я могу заставить её признать правду, заставив её исправить мои неправильные ответы.

Разумеется, она качает головой.

— Я просто просыпаюсь и хожу вокруг дома. Поэтому они запирают меня.

— Знаешь ли ты, что большинство родителей делают не так?

Взгляд, который она посылает мне на этот раз, определенно подозрителен.

Но уже слишком поздно давать задний ход.

— Это действительно не так, как они должны относиться к маленьким детям, запирать их в такие комнаты. Это тебя огорчает?

Её брови нахмурились, но она отвечает категорически:

— Это меня злит. Не всегда. Но иногда.

— Дафни, я знаю, что на это может быть трудно ответить, но твоя мама делает тебе больно?

Она так сильно качает головой, что лучше всего к этому подходит слово неистово.

— Я люблю её.

— Я знаю, что это так. Конечно, любишь. — Я смущаюсь. Мне нужно идти до конца и рискую предположить. — Слушай, Дафни, я не хочу, чтобы это тебя пугало, но я знаю, что случилось вчера со стенным шкафом.

— Это был несчастный случай, — протестует она, ледяное спокойствие начинает взламываться. Я хочу думать, что это хорошо, но я чувствую себя виноватой, так как ребенок расстраивается.