Сон, ставший жизнью

Верзила добежал до наших гробов и остановился. Я отчётливо слышал, как он принюхивается к воздуху и топчется на одном месте, не понимая, куда мы делись. Не знаю, зажмурился ли Степан, но я держал глаза открытыми. Верзила, перестав шумно втягивать воздух через нос, громко закричал, ожидая, по всей вероятности, что мы испугаемся и выдадим себя. Он долго тянул низкую рычащую ноту, но в конечном итоге оборвал её и притих. Знать бы, что он сейчас делает…

В следующее мгновение лицо верзилы показалось в поле моего зрения. Он поднёс свой нос к моей голове и застыл. Слюна с клыков верзилы капала на мою одежду. Мне было дико неприятно, но я не двигался и даже не морщился. Выждав какое-то время, человек выдохнул на меня поток дурно пахнущего воздуха. И снова я сохранил невозмутимость, не пошевелив и пальцем. Тогда верзила принялся обнюхивать гроб, в котором я находился. Застыв в области моих коленок, он недовольно крякнул и медленно стал тянуть руку к моему правому плечу. Мысленно я напрягся, ожидая что человек схватит меня и вытащит из укромного местечка. Но его рука замерла в считанных сантиметрах от моего тела и больше не продвигалась вперёд. Постояв ещё несколько секунд в скрюченной позе, верзила расстроенно вздохнул, выпрямился и стал удаляться.

Я не верил своему счастью. Неужели снова удалось обмануть кошмарный сон? В этот раз мне было особо неспокойно на душе. Я не знал, правильно ли всё рассчитал. Пришлось довериться написанному в книге, и она не подвела. Хотя я и продолжал не доверять Домовому. Только баба Юля могла пояснить, кто он такой.

Пролежав ещё минут пять в гробу, я предпринял робкую попытку поднять голову. Сперва мне показалось, что верзилы не видно и я, испугавшись, хотел лечь обратно. Мало ли, он обманул меня и засел где-то поблизости, ожидая, когда я пошевелюсь. Но потом я привстал чуть повыше и увидел вдалеке спину огромного человека, убегающего прочь. Пора вылезать. Я посмотрел на призрака, который всё так же лежал без движений, зажмурившись и даже не дыша, и перевалился через боковину гроба. Степан оказался не таким смелым, продолжая пребывать в деревянном пристанище усопших. Внезапно я услышал слабый хлопок. Голова без мысленных указаний повернулась в сторону убегавшего верзилы. Вместо огромного человека на землю опадал белый пепел. Вслед за громилой стали пропадать и гробы с призраками, сопровождая свое исчезновение негромким хлопком. Я на всякий случай отошел подальше от того гроба, в котором лежал пару мгновений назад. Хлопки слышались всё чаще. Вспомнив про друга, я громко позвал его. Степан тут же поднял голову и, почувствовав неладное, пулей вылетел из гроба. Через секунду раздался хлопок, и убежище моего друга превратилось в мягкий белый пепел.

– Как будто и не было ничего… – осматривая дорогу, удивлённо протянул Степан. – Новогодний шарик быстро убирает всё лишнее.

– Полагаю, мы даже при сильном желании не смогли бы понять, как тут всё устроено, – поучительным тоном произнёс я. – Даже в очерёдности появлений кошмаров нет никакой логики. Все эти сны расположены на разных страницах моей тетради. Давай доберемся, наконец, до домика Гаврилы и подумаем, что делать дальше. Может быть, и не пойдём на кладбище в обход. Слишком далеко. Я чувствую, что тут скрыто что-то простое. Оно лежит под самым носом, просто мы мыслим не так, как хочет шарик. Вот решение и не открывается нам.

Степан закатил глаза, обдумывая мои слова, махнул рукой и зашагал по дороге. По моему телу ползла предательская усталость. Руки и ноги наливались тяжестью. Хотелось остановиться и лечь прямо на землю. Сперва я подумал, что рыжебородый дед хочет явить мне ещё одну часть кошмара. Но спать не хотелось, и сознание оставалось ясным. Просто казалось, что события этой бесконечной ночи вытащили из тела всю энергию. И для подзарядки нужно замереть и не двигаться. Я как мог сопротивлялся подозрительной усталости, но ноги переставали слушаться. Они замерли на месте, точно вросли в лесную дорогу. Как я ни пытался оторвать их от земли, ничего не получалось. Степан не обращал внимания на то, что я остановился. Он шёл вперёд, отойдя от меня уже шагов на десять.

– Стёпа, стой! – позвал я его слабым голосом.

– Что такое? – друг сразу же развернулся. – Ты чего стоишь? Пойдём?

Он замахал мне рукой и пошёл спиной вперёд, не спуская с меня глаз. Я же окончательно сдался усыпляющей усталости, сковавшей меня ещё и по рукам. Или это совсем не усталость? Я с трудом опустил голову и внимательно присмотрелся к воздуху, окружавшему меня. Рядом с руками и ногами в лунном свете кружились тысячи блестящих искорок. Они походили на пыль, но ею не являлись. Я подвигал пальцами левой руки, и тут же эти блестящие искорки метнулись в сторону кисти и облепили её, сковывая и парализуя. Как-то очень быстро стали случаться кошмарные сны… Никакой передышки. Мы и отойти-то далеко не успели…