Сон в Нефритовом павильоне

— Называется «преображение». Хорошо еще, что жива осталась!

— А я иду по приказанию госпожи в монастырь Горный Цветок.

— По какому делу?

— На днях моя госпожа ездила туда помолиться и повстречала там девушку, которую тоже зовут Цзя. С ней хозяйка очень сдружилась. Вот и велела отнести ей еды да серебра.

Чутье у Чунь-юэ было как у собаки. Услышав имя Цзя, она решила выведать все, что можно. Притворно засмеялась и говорит:

— Брось меня обманывать, Юнь Сянь. Я сама недавно была в Горном Цветке, никакой девушки там не встречала. Когда, ты говоришь, она там появилась?

— Это ты кого хочешь обманешь, а я врать не умею. Монашки говорят, что девица появилась у них в полнолуние. Она со своей служанкой живет в комнате для гостей и, кажется, кого-то поджидает. Говорят, нелюдима, но очень красива: стройная, как цветок, а лицом что молодая луна. Моя госпожа ее до сих пор забыть не может. Истинная правда!

Чунь-юэ ликовала — нашлась Фея! Она тут же простилась с Юнь Сянь и поспешила к Хуанам, где и рассказала обо всем госпоже Вэй и ее дочери.

— Но если об этом известно госпоже Цзя, значит, известно и императрице, а от нее — самому государю, — заметила осторожная госпожа Вэй.

— Не тревожьтесь, госпожа, — засмеялась Чунь-юэ, — я-то знаю, что Фея, человек скрытный, не доверится с первого знакомства неизвестному человеку. Я отправлюсь в монастырь, погляжу, как там она, и на месте придумаю, что делать.

На другой день, переодетая отшельником, Чунь-юэ пустилась в путь и к вечеру добралась до Горного Цветка, где и попросилась переночевать. Монахини приняли странника. Глубокой ночью Чунь-юэ выбралась во двор, обошла главное здание и пристройки, прислушиваясь у каждой двери, — всюду читали молитвы и сутры. Оставалась одна комнатка в восточной части здания, в ней горел тусклый огонек, но не раздавалось ни звука. Чунь-юэ проделала в бумаге дырочку и заглянула внутрь: красавица Фея лежала у стены, а возле светильника сидела ее служанка Су-цин. Чунь-юэ вернулась к себе, чуть свет поднялась, наспех простилась с монахинями, помчалась домой к Хуанам и обо всем увиденном рассказала.

— Ты уверена, что это была именно Фея? — спросила госпожа Вэй.

— Когда я впервые увидела Фею в доме Янов, я сразу поняла, что она писаная красавица и что ее ни с кем не спутаешь. А нынче в Горном Цветке я ее рассмотрела вблизи и без помех и скажу, что она не из мира людей. Если и не небожительница, то уж наверняка фея Нефритовой столицы, спустившаяся на землю. Будь инспектор Ян тверд, как железо или камень, он против ее чар не устоит! Как только она снова окажется в доме Янов, нашей молодой госпоже придется туго!

Госпожа Вэй взяла служанку за руку.

— Чунь-юэ! Счастье моей дочери — это и твое счастье. Если все устроится так, как хочет она, то и ты будешь довольна. Если ей будет плохо, то и ты намаешься. Говори, что намерена делать!

Чунь-юэ попросила всех удалить из комнаты и начала:

— Мой старший брат Чунь-чэн водится со всяким столичным отребьем, приятели у него везде. Одного из них зовут Юй Си, он непутевый малый, ничего святого за душой нет, любит только вино да женщин. Стоит его поддеть, поддразнить, он, как бабочка весной, полетит к цветку, не удержится. Если получится, как я задумала, то распрекрасная Фея окажется вымазана в самой грязной грязи и тогда слова не посмеет никому сказать. Если не получится, он ее и прикончит! Так ли, иначе, но занозу, которая мучает нашу госпожу, мы выдернем!

Госпожа Вэй стала торопить Чунь-юэ, и та побежала к брату.

Юй Си и в самом деле был отъявленным негодяем, много раз нарушал он законы, семью бросил, имя свое сменил и жил в свое удовольствие. Как-то раз, когда он с приятелями стоял на перекрестке, подошел Чунь-чэн. Все вместе они направились в винную лавку.

— Есть на примете у меня красотка, да только не по моим зубам. Досада берет! — выпив, начал вздыхать Чунь-чэн.

Юй Си тут же оживился.

— Кто такая?

Чунь-чэн усмехнулся и ничего не ответил. Однако Юй Си не отставал. Тогда Чунь-чэн процедил сквозь зубы:

— Всем этого знать не нужно. Приходи вечерком ко мне, расскажу.

В сумерках Юй Си пришел к приятелю. Тот усадил его возле себя и с улыбочкой сказал:

— Хочу сосватать тебе одну красивую девчонку, да боюсь, что своей неотесанностью ты ее отпугнешь и ничего у тебя не выйдет.

— Говори толком! — потребовал Юй Си.

— Слышал я, что в зеленом тереме в Цзянчжоу, — начал Чунь-чэн, — есть одна знаменитая гетера, женщина красоты невиданной, искусница в песнях, и танцах, и любви. Нахмурится — и Си Ши из страны Юэ устыдится своей холодности, улыбнется — Ян-гуйфэй, та что была у Мин-хуана,[233][234] сгорит от ревности. Вот какая женщина, не чета тебе!

Юй Си выдернул руку из руки приятеля и ударил его по щеке.

— Слушай, ты! Пусть я прелюбодей и преступник, но тебе, хоть сестра твоя у вельможного Хуана в услужении, оскорблять себя не позволю! Далеко ли отсюда до Цзянчжоу?

Чунь-чэн сделал вид, что обиделся.