Сон великого хана. Последние дни Перми Великой (сборник)

– Вот мое слово, благородные эмиры, князья и воеводы. Довольно стояли мы здесь, пора нам путь продолжать Борзые кони копытами бьют, в поход рвутся, воины брови хмурят, о кровавых пирах вспоминают, мечи в ножнах ржавеют, стрелы в колчанах притупляются. Завтра вперед пойдем. На Русь пойдем, на Москву! Наутро выступит передовая рать, в полдень остальное воинство. Вот мой приказ, верные соратники мои! Исполняйте же волю мою!

– Рады мы твоему приказу подчиниться, хан пресветлый! – смиренно отозвались эмиры, князья и воеводы и на коленях выползли из шатра, радуясь дальнейшему походу в глубину Руси, занимавшей умы многих сподвижников хана Тимура.

Дремавший исполин встряхнулся… Страшная беда готова была разразиться над многострадальною Русскою землею…

XIII

Весело сияло солнце на небе и отражалось на спокойных водах «тихого Дона», бывшего у места расположения стана Тамерлана довольно значительным. Лето приходило к концу, но воздух был теплый и ароматный, точно в июне. Монголы радостно готовились к выступлению с места стоянки, назначенному на утро завтрашнего дня.

– Пойдем на Москву, товарищи! – слышалось везде, доказывая о том удовольствии, какое испытывали азиаты при мысли о новых победах и завоеваниях. – Пресветлейший хан нас ведет! А с ним не бывает неудачи!..

– На Руси мало войска, – замечали иные. – Недаром Русь с давних пор под кипчакским владычеством состоит. А города на ней старинные, богатые, поживиться будет чем…

– Далеко Руси до тех стран, кои великий сагеб-керем покорил, – толковали некоторые, более других осведомленные о действительном состоянии Русской земли. – Не чета она Индии, Египту, Ирану, даже стране каменных гор! Там золота, серебра, жемчугу, камней самоцветных, всякого добра вволю на каждого пришлось, а на Руси что-то еще будет? Кипчаки на Руси хозяйствуют, русские города разоряют, осталось ли чего на нашу долю?..

На это менее корыстолюбивые говорили:

– Вестимо, большая добыча – доброе дело, но и то понимать должно, что Русь – страна весьма славная среди стран полунощных. Добыча дело проживное, а, покорив Русь, пресветлый хан имя свое на севере прославит. И будут русские князья вечными рабами наших ханов, ибо ведомо всем, что Орда Кипчакская ими спокон века владеет. А ныне, как сокрушил великий сагеб-керем Тохтамыша, кипчаки перед ним ничто, стало быть, и Русь в наши руки отдается. И мы покорим Русь, с пресветлым ханом неудачи не будет!..

– Только вот зима какова настанет? – качали головами мнительные, не бывавшие еще в полунощных краях, но слыхавшие о северной зиме разные ужасы. – Не одолеют нас враги, ибо мы с пресветлым ханом идем, а снег да стужа всякого доконают. Особливо не пощадит нас зима, ибо не привыкли мы к ней. Как бы не погибнуть нам в снегах русских!..

– С помощью Аллаха и пророка Его Магомета покорит пресветлый хан Русь и воинство свое с добычей домой приведет, – возражали правоверные воины, уповавшие на небесную помощь, и не хотели предаваться никаким сомнениям или мрачным думам.

После полудня великий хан объехал ряды своих войск на чудном арабском жеребце, украшенном со всею пышностью Востока, и милостиво разговаривал с окружающими его вельможами, расцветавшими от каждой улыбки повелителя. Воины восторженно кричали:

– Слава великому хану!.. Веди нас на Русь, на Москву!.. По одному слову твоему рады мы на смерть идти!.. Прикажи нам, пресветлый хан, и мы землю для тебя перевернем!..

Просветлевший лицом владыка благосклонно говорил в ответ:

– Завтра вперед пойдем, храбрые воины! С такими богатырями могучими нетрудно Русь покорить!.. Сделаем русских людей рабами своими!..

– Головы свои сложим, а твою похвалу заслужим, хан пресветлый! – гремели восхищенные воины и готовы были нести владыку мира на руках, если бы обычай позволял это.

Под вечер, когда в монгольском стане все укладывались на покой, чтобы подняться утром свежими и бодрыми, сторожевые наездники схватили одиночного всадника, похожего по одежде на русского и прямо скакавшего на монголов. Один из воевод, к которому привели пойманного, начал его допрашивать.

– Откуда ты? – спросил он строго, получив донесение от наездников, что неведомый всадник умеет говорить по-монгольски.

– С Руси, господине, – отвечал тот, смело глядя на азиата.

– Куда ж ты ехал? Зачем?

– К вашему хану я приехал… к Тимуру…

– К нашему пресветлому хану? – с удивлением переспросил воевода, высоко подняв брови. – Да как ты дерзнул?.. Как осмелился?.. Ты, червь презренный, ползающий во прахе земном?..

– Я приехал к хану вашему по особливому делу. Ведите меня к нему!..

– Много чести для тебя будет, собака, на лицо великого хана взирать! – закричал воевода, заподозрив в говорившем отчаянного человека, способного на всякое дело. – Пресветлейший сагеб-керем повелел таких людей, как ты, мечом сечь и огнем жечь. А посему одна дорога тебе – в ад, где мучаются псы неверные!.. Не посол же ты князя русского? Послы не так ездят…