Соната разбитых сердец

Верный помощник Черного инквизитора достиг своего положения по очень простой причине: там, где другие медлили в нерешительности, он действовал не раздумывая. Он просто делал то, что нужно: без сомнений, без вопросов. И постепенно взрастил в своей душе демона, который научил его восхищаться собственной чистой работой. Но теперь все изменилось, и каждое новое утро было еще хуже, чем предыдущее.

Дзаго поднялся на ноги. Он спал не раздеваясь в комнате, которую ему выделил хозяин трактира. Подойдя к окну, тайный агент распахнул ставни и увидел, как небо светлеет от первых лучей зари. Он вышел из комнаты, спустился по лестнице и оказался в основном зале, где несколько посетителей быстро поглощали скудный завтрак. У Дзаго не было времени последовать их примеру — нужно сменить Маскьо, который дежурил на улице, наблюдая за дорогой и причалом, пока он спал.

Тайный агент инквизитора от души надеялся, что Казанова не заявится сюда. В первый раз в жизни он не был уверен, что выйдет победителем, если дело дойдет до схватки.

Глава 52 «У колокольни»

Джакомо выпрыгнул из гондолы с удальством человека, наслаждающегося своей свободой. Он уже заплатил гондольеру по пути, так что теперь, не теряя времени, быстрым шагом направился в трактир «У колокольни». Казанова давно знал старика Кайю и, хоть и не считал его особенно приятным человеком, был уверен, что тот держит свое слово. Так что если Мочениго не соврал, в конюшне трактира дожидаются лошади, ведь именно здесь располагается первая почтовая станция на пути из Венеции в Тревизо. Как раз в Тревизо Джакомо и собирался держать путь: отъехав подальше от Пьомби, там можно будет перевести дух, а заодно и получить кошелек с двумя сотнями цехинов.

Казанове надо было спешить и одновременно следить, чтобы никто его не узнал. В этом плане он возлагал большие надежды на окладистую бороду, отросшую за время заключения: в таком виде он больше походил на пирата, чем на благородного господина.

Если вдруг доведется столкнуться с кем-нибудь из подручных государственного инквизитора, по крайней мере, на его стороне большое преимущество — с первого взгляда его точно не узнаешь. В довершение импровизированного образа Джакомо снял шляпу, зашвырнул ее на голую ветку дерева и развязал бархатную ленту, которая держала волосы, распустив их по плечам, как сделал бы пират или бандит. Теперь он выглядит настолько странно, что, возможно, это и станет его спасением.

Следом за Казановой ковылял Марино Бальби. Джакомо подумал, что монах еще может ему пригодиться: наверняка стражники и шпионы высматривают одного человека, а не двоих.

— Теперь, что бы ни произошло, говорить буду я, — предупредил спутника Казанова.

— X-хорошо, — пробормотал монах, запинаясь то ли от страха, то ли от усталости.

Быстрым шагом Джакомо шел по улице: трактир уже виднелся впереди.

* * *

Боже, ну и холод! Морозный ветер завывал на пустой улице, вокруг не было ни души. Если кто и появится, то только со стороны причала, другого пути здесь нет.

Пожалуй, можно зайти внутрь и выпить чашку горячего шоколада. С сахаром. Быстро-быстро проглотить ее и вернуться обратно, но так он хотя бы немного согреется. Похоже, ночь принесла с собой заморозки: поля вокруг покрылись инеем. Голые деревья тянули ветки к свинцовому небу.

Да, подумал Дзаго, так он и сделает. Ведь сладости — это единственная слабость, которую он себе позволяет. Одна чашка шоколада — и он вернется на улицу. Хотя, если хорошо подумать, можно заказать еще и кусок «Пирога дожа». Это было любимое лакомство Дзаго — местная выпечка, которую готовили в Вилладозе, в окрестностях Полезине, с тех пор как там в свое время поселился дож Венеции Силь-вестро Вальер, известный гурман. Оно представляло собой сдобный пирог на сливочном масле и яйцах с сушеным инжиром, медом и орехами — немногочисленными деликатесами, которые росли на местной суровой земле. Дзаго очень нравились окрестные пустынные равнины: когда получалось, он с удовольствием отправлялся во Фратту или в Аркуа, чтобы хоть ненадолго насладиться размеренным темпом жизни здешних обитателей, о котором сам он мог только мечтать.

Наконец он решился и отправился завтракать.

* * *

Казанова вошел в конюшню. Внутри стоял запах мочи и сена, двое местных завсегдатаев играли в кости, бормоча витиеватые ругательства.

Джакомо отправился на поиски свободного конюха. Вскоре он появился — совсем мальчишка, кожа да кости, но взгляд хитрый и любопытный. Пожалуй, даже чересчур.

— Парень, мне надо забрать двух лошадей. Вот документ, подтверждающий мои полномочия, — заявил Казанова, показывая юнцу письмо с подписью Лоредана и печатью дожа.

При виде государственного герба конюх чуть не лишился дара речи.

— Вашество, конечно, это наверняка те, которых мне приказали оседлать к сегодняшнему утру, вот они, — он показал на крупного гнедого жеребца с блестящей, идеально вычищенной шкурой и второго — серого в яблоках, пониже, но на вид крепкого и быстрого.