Сонеты

Ужель затем, чтоб взор вдовы не омрачился,
Ты одиноко век провесть желаешь свой —
Желаешь, чтоб твой прах такою же слезой,
Как хладный прах жены бесплодной,
                                             оросился?

И, сделавшись вдовой бездетною твоей,
Мир будет о твоем бесплодии терзаться;
Тогда как для вдовы способны
                                   представляться
За мужнины глаза – глаза ее детей.
Все то, что тратит мот,
                       лишь место изменяет —
И мир все траты те берет себе в удел!
Но трата красоты имеет свой предел:
Не трогая, он тем ее уничтожает.

Нет к ближнему любви в груди холодной той,
Что поступает так безжалостно с собой!

10. «Признайся мне, что ты не любишь никого…»

Признайся мне, что ты не любишь никого,
Когда и о себе заботишься так мало!
Не мало дев вилось близ сердца твоего,
Но сердце для любви твое не расцветало —

Затем что злобы ты исполнен до того,
Что сам готов вступить с самим собой
                                     в сраженье,
Об удаленье в тень стараяся всего,
Чего б ты должен был искать
                               восстановленья.

Опомнись, чтоб и я мог мысли изменить!
Ужель жилище зла прекраснее любови?
Ты так красив – сумей настолько ж добрым
                                                    быть
И не давай в себе бурлить напрасно крови!

Подобие свое создай хоть для меня,
Чтоб красота жила в тебе иль близ тебя.

11. «Как быстро будешь ты, стареясь, увядать…»

Как быстро будешь ты, стареясь, увядать,
Так быстро и в своем потомстве возродишься,
И кровь – с растратой чьей святыни
                                     примиришься —
Еще живя, своей успеешь ты назвать.

При этом – красота, спокойствие, потомство,
Без этого – болезнь, безумье, вероломство.
Когда бы все как ты решились поступать,
Чрез семьдесят лет мир пришлось бы
                                              отпевать.

Пусть те, кому злой дух назначил
                                    быть скупцами,
Умрут, не дав плода до времени-поры;
Но ты, благих небес осыпанный дарами,
Беречь бы должен был те чудные дары.

Природа образ твой в печать преобразила,
Чтоб оттиски ее потомство сохранило.

12. «Когда мой слух часы бегущие считает…»

Когда мой слух часы бегущие считает,
А глаз следит, как ночь день
                         в сумрак превращает:
Когда я вижу, как фиалка никнет в прах,
И злая седина является в кудрях;

Когда на лес нагой гляжу я из оконца,
Дававший в летний зной убежище
                              от солнца,
И вижу, как траву, красу родных лугов,
Увозят, чтоб сухой сложить ее под кров —

Тогда о красоте твоей я помышляю,
Что Время и ее погубит, так как знаю,
Что блеск и красота склоняются во прах,
Чтоб место дать другим, стоящим на глазах.

От Времени ж косы, таящей вероломство,
Способно охранять тебя одно потомство.

13. «О если б мог ты быть всегда самим собой!..»