Сонька. Продолжение легенды

— Крайне любопытно. Набросилась с кулаками.

— В связи с чем?

— Подозреваю, в связи с вторжением на ее территорию. Дама она жесткая, властная.

— А если сломает подсадную?

— Исключено, Николай Николаевич. Мы будем вести процесс. Нам ведь важно спровоцировать побег Соньки.

— Мы спровоцируем, а она возьмет и сбежит, — ухмыльнулся полицмейстер.

— Повторяю, Николай Николаевич, — мягко возразил Егор Никитич, — весь процесс мы держим под контролем.

— Ваш ночной визит в дом Брянских также относится к контролю?

Гришин на мгновение напрягся, затем нашел в себе силы усмехнуться.

— Приятно, что службы вам вовремя докладывают.

— Сожалею, что не вы первым доложили об этом.

— Докладываю, господин полицмейстер. Да, я был в доме Брянских, и визит мой состоял из двух задач. Первая — попытаться что-либо узнать о дочери Соньки…

— Узнали?

— Пока нет.

— И вторая задача? — насмешливо спросил Круглов.

— Вторая задача — максимально войти в доверие княжны.

— Зачем?

— Зачем? — произнес Гришин и повторил: — Зачем… Подсадная — воровка. Ее для нас подготовили воры. И теперь мы может играть в двойную дорожку. Они нам верят, мы им нет.

— Я вас не понимаю, — нахмурился полицмейстер. — Можете объяснить по-людски?

Егор Никитич для чего-то уселся поудобнее, стал разъяснять медленно, едва ли не по слогам:

— Я сумел убедить княжну, что хочу помочь Соньке.

— Ей известно, что арестантка никакая не Дюпон, а Сонька Золотая Ручка?

— Думаю, известно, хотя скрывает. Я предложил мадемуазель свою помощь, она после колебаний согласилась.

— Не могу поверить, что просто так согласилась.

— Не просто так. Во-первых, я потребовал оплату своих услуг. И это склонило чашу в мою пользу. А во-вторых, княжна настолько еще ребенок, что обвести ее вокруг пальца весьма несложно. Тем более при моем опыте.

— Хорошо. — Полицмейстер начинал что-то понимать. — Вы обманули ребенка…

— Убедил, Николай Николаевич.

— Допустим, убедили. А откуда взялась воровка-подсадная? Может, она и не воровка вовсе?!

— Воровка. Определенно воровка. План ее задержания был составлен ворами и продиктован мне мадемуазель Брянской.

— Она знакома с ворами? — искренне удивился полицмейстер.

— Не приведи господи! Мадемуазель — княжна!

— Получается, воры — подельники Соньки?

— Получается так. Не могу только понять, как княжне удалось выйти на них?

— Она из дома отлучалась?

— Нет, не отлучалась. А кто мог выйти на воров, непонятно. Есть, правда, один тип, но это надо еще проверять.

— Кто таков?

— Работник в доме княжны. И мое чутье подсказывает, что с ним можно и нужно работать.

Полицмейстер помолчал, переваривая услышанное, одобрительно кивнул головой.

— Не во все вник, но затея весьма заманчивая.

Глава десятая Побег

Был вечер, в Крестах наступило время относительного затишья. Арестантов не вызывали на допрос, не устраивались проверки, не приводили в камеры новых задержанных.

Слышалась только вечерняя молитва арестантов.

Сонька и Бруня сидели на корточках, разговаривали негромко, постоянно прислушиваясь к звукам за дверью.

— Хорошо, — кивнула головой Сонька. — Кого еще назвали тебе Артур и Улюкай?

— Дочку твою, Михелину, — ответила Бруня. — Барыню, у которой она сейчас живет.

— Зовут барыню как?

— Кажись, Анастасия.

— Еще кого?

— Прислугу ихнюю.

— Зовут прислугу как?

— Вот тебе крест, не помню.

— Хорошо, что не помнишь. Помнила бы все, сразу стало бы понятно — куруха.

— Сонь, ты чего?.. Какая я куруха?.. Я ж глазам своим не верю, что вижу тебя живьем. Как на святую гляжу!

Золотая Ручка помолчала, серьезно взглянула на соседку.

— И все равно я тебе не верю.

— Ну, чем хочешь клянусь!.. Хочешь — убей. Слова не пророню!

— Ну и как воры хотят меня отсюда ковырнуть?

— Этого я пока не знаю, — искренне ответила Бруня. — Для начала в меня должен поверить следак.

— Поверить — это как?

— Как? — Подсадная даже удивилась такому вопросу. — И правда — как?.. Не знаю. — Она вцепилась в рукав Соньки. — Мам, подскажи, чего я должна лепить?

— Не называй меня так, — поморщилась та. — Один уже называл.

— Так я от уважения, Сонь… Ну и чего лепить следаку?

— Наверно, что никакая я не Сонька, — пожала плечами воровка.

— Ясное дело. Язык свой раньше откушу!.. А еще чего?

— Про барыню не слыхала, а про Михелину тем более.

— Сонь, ты прямо со мной как с дурой! — почему-то обиделась Бруня. — У меня кумпол тоже чего-то варит!

Сонька глянула на нее, засмеялась.

— Тогда зачем спрашиваешь?

— Чтоб не зевнуть чего.

— Про драку скажи.

— Это обязательно! — Бруня вдруг развернулась и изо всей силы саданула рукой по корявой стене.

— Зачем ты? — удивилась Сонька.

— Чтоб виднее было, как ты меня крестила, — ответила та, стараясь губами унять кровотечение, пожаловалась: — Болит. Вава…

— Ты б еще головой, — улыбнулась воровка.

— Могу! Ради тебя все могу! — Подсадная поднялась, нацелилась головой в стену. — Хочешь — морду в лепеху?

Сонька со смехом отвела ее от стены, усадила, серьезно предупредила:

— Гляди, крыска, нагадишь, всю жизнь будешь жрать собственное дерьмо.

— Дерьмо — это что? — удивилась Бруня.

— Вот то самое.

Скандал с Кочубчиком случился далеко не на пустом месте.