Сонная Лощина. История любви

Кэт стояла, держа свечу, рядом с остальными перед семейным мавзолеем Ван Тасселов, где были похоронены все Катрины до неё. Он не походил на другие склепы на кладбище и выглядел совсем как дом Ван Тасселов, только в меньшем масштабе, отчего Кэт всегда чувствовала себя неуютно. Сквозь дверной проём она видела свою фамилию – Ван Тассел, написанную жирными буквами, и это вызвало у Кэт лёгкую тошноту. Небо было тёмно-фиолетовым, с сизыми облаками, над головой ярко светила луна, бросая жутковатый свет на статую Катрины из белого мрамора, стоявшую перед склепом, отчего та казалась почти живой. Кэт вдруг пришло в голову, что однажды она тоже будет покоиться здесь, и она задумалась, будут ли следующие Катрины стоять тут, вспоминая её, или, что ещё хуже, пытаться вызвать её дух. Кэт почувствовала, как её охватывает паника – что, если она ошибалась и призраки реальны? Но она быстро прогнала эту мысль, потому что подобное часто захватывало её, когда она нервничала. Кэт тревожно огляделась, чувствуя, что кто-то за ней наблюдает, и гадая, не та ли это женщина, которую она видела в дубовой роще. Кэт было не по себе, и её разум лихорадочно работал, подбрасывая мысли, далёкие от логики.

– Кэт, что с тобой не так? Говори слова. – Блейк толкнул её плечом. Кэт стояла перед дверью склепа, а Айседора и Блейк – по обе стороны от неё.

Кэт отчего-то нервничала ещё больше, оказавшись перед самой дверью склепа, и чувствовала, как у неё дрожат руки. Она не боялась, что призовет дух первой Катрины – она боялась, что не сможет прожить полноценную жизнь, прежде чем её запрут здесь вместе с остальными Катринами, навсегда привязанную к Сонной Лощине. Кэт чувствовала себя так, словно очутилась в своём личном кошмаре, столкнувшись лицом к лицу с тем, чего она боялась больше всего. С дверью, ведущей в вечность.

– Ты в порядке, Кэт? – Айседора протянула руку, взяла её ладонь и сжала её. – Ты не обязана это делать.

– Захлопнись, Кроу. Конечно, с ней всё в порядке, – огрызнулся Блейк. – Говори слова, Кэт.

Сердце Кэт билось так быстро, что ей показалось, она вот-вот потеряет сознание. Дверь перед глазами то расплывалась, то снова становилась чёткой, и на мгновение Кэт показалась, что она стоит у своего дома, который, как и склеп, казался ей западнёй, в которой она боялась застрять навечно. Даже её горячо любимые дубы сейчас выглядели зловеще; их ветки были похожи на хищные руки, которые только и ждали возможности схватить её и утянуть в могилу. Но Кэт проглотила свой страх и всё равно произнесла нужные слова дрожащим голосом.

– Катрина Ван Тассел, первая из нас, приди из-за завесы и покажись нам.

Кэт почувствовала слабость; сердце в её груди неумолимо стучало, а тело сковал страх, когда стук сердца начал становиться громче. Но потом девушка поняла, что слышит не только своё сердцебиение. Это был цокот копыт лошади, которая, без сомнения, скакала галопом в их сторону. Кэт была не единственной, кто услышал странный звук; все запаниковали. Многие побросали свечи, которые погасли, ударившись о землю. Остальные разбежались по лесу, огоньки их свечей крошечными точками прыгали среди деревьев. Кэт и Айседора единственные остались в круге; теперь они стояли одни в темноте, в ужасе сжимая руки друг друга. Они застыли, наблюдая, как из освещённого свечами леса материализуется образ: огромная чёрная лошадь, скачущая к ним галопом.

– Это Всадник без головы! – Айседора попыталась оттащить Кэт с дороги, но та стояла словно зачарованная стуком своего сердца и цокотом копыт скачущей лошади. Она просто стояла и смотрела, как лошадь мчалась на неё, пока внезапно не остановилась в десяти шагах от того места, где стояли Кэт с Айседорой. Кэт могла разглядеть, как лошадь выпускает пар из ноздрей, а её глаза светятся красным в мерцании свечей, придавая ей потусторонний вид. Лошадь встала на дыбы, сильно ударила копытами по тропинке, и по кладбищу пронёсся порыв ветра, отчего сухие листья взметнулись в воздух, а оставшиеся свечи погасли. Наступила почти непроглядная темнота; только луна, выглянувшая из-за кроваво-красного облака, давала слабый серебристый свет. Девушки не могли разглядеть, есть ли у лошади всадник, хотя Кэт казалось, что на этом тёмном звере кто-то есть, отчего в её сердце появился знакомый холодок.

– Кто тут? – спросила Кэт, пытаясь разглядеть что-нибудь в темноте. Она могла поклясться, что на лошади кто-то сидит, но было слишком темно, чтобы разглядеть. – Тут кто-нибудь есть?

– Это Безголовый Всадник! – Глаза Айседоры стали дикими от страха. – Он пришёл отомстить!

Кэт чувствовала, как дрожит рука Айседоры в её руке, и ей хотелось сказать что-нибудь утешительное, но она не могла отвести глаз от лошади. Её глаза сверкали в темноте, и у Кэт возникло чувство, что лошадь пытается что-то ей сказать. Кэт не знала, почему ей так показалось; она просто это чувствовала, также как напряжение мышц и холод в теле, заставляющий зубы стучать.