Сонная ученица

Покинула я тюрьму в смешанных чувствах. Раз длинноносый отрядил одного из восьми адресатов защищать курьера, понимал - мне грозит опасность. Можно сколько угодно гадать, в чем заключается миссия остальных семи. Устроить переворот? Уничтожить Императора и его приближенных? Да хоть прирезать кого-то на узкой улочке! Не самое приятное из событий. Мне вспомнился мой Сокол, шесть асассинов у его порога… Творец, что я делаю? Зачем?

Я возвратилась в опустевший дом Нанды и пару часов провела в раздумьях. Стоило мне остаться одной, без занятия, накатывала черная звенящая тоска, хоть головой об пол бейся. Мир терял краски, увядал, покрывался плесневым налетом разложения.

Я сбежала в Сновидение, мучила последний шар, стремясь добраться до обещанных Номаром личных наставлений. Увидеть бы еще раз любимого! Хотя бы раз! Но попадались мне только громады знаний, которые я без должной тренировки впихивала в себя, словно голодная гусеница в разгар летнего плодоношения. Позабыв о времени, о пределах выносливости собственного организма, в итоге я была вышвырнута в явь с истощением. В ушах пульсировала кровь, тело зудело и чесалось, конечности выкручивало болью. Во рту суховей прошел - перекати-поля не хватает, а то можно было бы караваны водить.

Кое- как я доползла до раковины, где меня вывернуло наизнанку. Потом долго отмыкала в ванне, впитывая в кожу недостающую влагу. Который час? Нет, правильнее спросить, который день? Так долго я еще ТАМ не была. Ночь, темно, тихо… Хочется есть. Не верно. Как выразился бы Пучок, хочется жрать, как той гусенице!

Шатаясь, я добралась до кухни, при свете двух чахлых светляков собственного производства отыскала подсохшее печенье, нарезанный кусочками сыр, какие-то сласти.

- Явилась! - выбрался ко мне Элидар.

Караулил, что ли? Ах да, запамятовала, он же специалист по поисковым заклинаниям. Расставил ловушек, реагирующих на меня, теперь отчета требует.

- Как долго меня не было? - спросила я с набитым ртом.

- Трое суток, - Ветер присел рядом. - Приходил проповедник. Вчера. Мы сказали - ты спишь.

Я подавила зевок и потянулась за новой порцией печенья. Укоризненно покачав головой, Элидар взглядом вскипятил в кувшине воду, разлил по чашкам. В свою бросил несколько листочков лимонной мяты, наклонился, вдыхая аромат и продолжал отчитываться.

- Переехавшего мы отыскали. На кладбище. Будет желание, можешь цветочки отнести, чтоб под землей не скучал. Убили его во время праздника Общества Вольных. Как раз во время проповеди твоего приятеля-ведьмака. Растерзала толпа несогласных. До этого он продал все имущество, передал деньги храму, поселился в подсобны пристройках при нем и устроился мести мусор, чтобы быть ближе к богам.

Печально. Еще одна монета не найдет своего хозяина. Я его в глаза не видела, поэтому жалости не почувствовала.

Я прожевала печенье с сыром, запила горячей водой и принялась рассказывать свою часть. Элидар терпеливо слушал, качал головой, подливая мне быстро остывающую воду. Сияние светляков меркло, кухня погружалась во тьму. Резковатые черты лица Ветра от подобного освещения казались еще более нереальными, жестким, зловещим, не теряя при этом своей притягательности. Мне подумалось - не встреть я Сокола, поспешила бы на край света за Элидаром, не ведая тревог и печалей.

Ночь медленно перетекала в сумерки, и я решила поймать остатки сна, настоящего, человеческого. Я ушла, оставив чародея наедине со своими сомнениями и желаниями. Я не могу его спасти, не отыскав свой путь к спасению. А отыскав, захочу ли спасать?

- Слушай, Давхи, я не собираюсь больше потворствовать твоим безумным планам. Ирава в столице. Разбирайся дальше сам. Я отказываюсь от сотрудничества.

- Друг мой, ты, наверняка, позабыл, что я знаю о тебе ма-а-аленькую тайну. Например, кто изувечил посла Варандэ, или кто твой настоящий отец. Ты хочешь, чтобы сия информация всплыла на поверхность? Я постараюсь, чтобы как можно больше людей и эльфов узнали про это. И Ирава в первую очередь.

- Ты не посмеешь!

- Ты так уверен?

(Из никем не подслушанного разговора)

Итак, проповедник Ревинг, ведьмак…

Храм Вольных возвышался особняком от всех прочих строений на северо-западной окраине города. Вокруг сплетали тяжелые темные лапы ели, глухой стеной отгораживая его от городской суеты. За храмом высаженные полукругом молодые сосенки уже набирали рост. Когда-нибудь они поднимутся над прочими строениями и закроют обзор на императорский дворец. Не этого ли ты желаешь, Ревинг? Ведьмачий век долог. Ты уже не молод, но лет пятьдесят-семьдесят в запасе имеешь.