Сонная ученица

Медвяно- желтые колонны на фоне бледно-зеленых стен, гладких, блестящих, точно стеклянных. Звезда говорящего с богами над входом. По форме такая же, как и на груди Ревинга. Обвивающая правую от парадного входа колонну двухголовая малахитовая змея -символ бога земли Тимара. На фронтоне слева от звезды черная кошка - напоминание о богине-оборотне Фра… Нашлось место и Молчаливым богам, единственным, почитаемым у меня на родине. Справа от звезды два мальчика-близнеца, сросшихся спинами (по местной версии, стоящие спина к спине) держали в руках оружие - лук и меч. Из-за крайних колонн выступали, глядя глаза в глаза, дракон Дор - вечность и женщина Элидика - перемены. А на горбатом мостике через игрушечный ров, который я бы с легкостью перепрыгнула, восседала нефритовая черепаха Даа, покровительница водной стихии. Храм всех богов - невиданное дело!

- Не думайте, что я оставлю ваши усилия без должного вознаграждения, - Ревинг нагнал меня сразу за мостом, вынырнув из еловых зарослей. - Труды вашего учителя и так принадлежали вам, ибо никто больше не мог ими воспользоваться.

Я остановилась. Он тоже. О чем и о ком ты, странный человек в мантии храмовника? Я боюсь тебя, и уважаю за силу, за дар.

Он долго смотрел на меня, словно испытывая, решая - достойна ли я его доверия. В звезде на груди один за другим по очереди вспыхивали и гасли драгоценные камни.

- Я расскажу вам историю, чтобы не было больше недомолвок. Историю четырех искателей справедливости, в числе которых был и ваш покойный учитель.

Сердце кольнуло, затрепетало в груди, грозясь остановиться. Он хорошо знал Номара! Подозрения, надежды, сомнения - все они ожили во мне и хором потребовали выслушать ведьмака. Я не стала противиться, застегнула последние пуговицы на вороте плаща, чтобы не замерзнуть, и вопросительно повернулась к проповеднику.

Ревинг провел меня за храм в деревянную беседку, обвитую сухими плетями дикого винограда. Лакированную закругленную скамью покрывали съежившиеся бурые листья, которые проповедник раздраженно смахнул полой своей мантии, заодно вытирая сидения от пыли.

- Присаживайтесь. История будет долгой.

Он положил руки на колени, сцепил пальцы в замок, склонил голову вниз, отгородившись от блеклых красок пасмурного дня, и начал рассказ вначале тихо, потом громче. Давала о себе знать многолетняя практика чтения проповедей.

- Знаете, наша страна единственная, куда Ири нет смысла засылать шпионов. Калесский император в своем преклонении перед грозным соседом дошел до абсурда. Но не нам судить равного Небу. Факт в том, что он наприглашал в страну всякого ирийского сброда, в числе которого в порядке исключения изредка мелькали вполне достойные люди и эльфы. Вы понимаете, о ком я.

Естественно. Лиц Анверо и Номар Сьятор, мой любимый.

- Нас собралось четверо - наделенных гигантской силой существ. Я, Лиц, Номар и еще один, Балзио Латас, уроженец острова Гарра. При иных обстоятельствах мы, скорее всего, никогда бы не пересеклись, а пересекшись, стали бы непримиримыми врагами. Но Калесса вела войну с Ханством из-за клочка болот длиной в дневной пеший переход. Там обнаружили залежи ценных минералов, и веками ничейная ленточка суши заставила пролиться реки крови. Ни одна из сторон не желала уступать. Бои шли на границе, не докатываясь сюда. Но сколько-нибудь сильные чародеи и ведьмы поголовно подлежали мобилизации. Как вы, наверно, знаете, ваш учитель и Лиц помогали армии, создавали послушных чудовищ. Я был полковым лекарем. Латас - следопытом, прокладчиком пути…

Против своей воли я ощутила, как мои веки смыкаются, и я на какое-то время перенеслась в прошлое Ревинга, встала за его левым плечом, деля с ним страхи, переживания и надежды. Конечно, он показывал мне только то, что считал нужным, но я радовалась любой информации.

Над густыми цветущими травами тонкой лентой змеился туман, вобравший в себя затхлые теплые испарения, отравляющие легкие, вызывающие надсадный кашель до слез, головокружение, и в итоге - лихорадку - долгую, мучительную, гибельную. Людей она уничтожала дня за два, эльфов вначале ослепляла, вызвала навязчивые галлюцинации, а уже потом забирала исстрадавшуюся душу из уничтоженного болезнью тела. И только регулярный прием целительных снадобий спасал от напасти.

Тщательно хранимый рецепт микстур, на который калесские военоначальники надеялись в начале войны, неведомым образом стал известен противникам, поэтому быстрого захвата территорий не получилось. И "обиженная" лихорадка волшебным образом сама сошла на нет, облегчив нелегкий труд лекарей и выдав свое неприродное происхождение.

Щедро политые дождями болота к середине лета стали вовсе непроходимы, вдобавок полнясь гнусом и паразитами. Если бы не усилия полковых чародеев с каждой из сражающихся сторон - война имела шансы закончиться быстро. А так…