Сонник Миллера. Истолкование 10 000 снов

Отто Леви^[5], выдающийся немецкий физиолог, приписывал вдохновению снов идеи своих экспериментов с нервом лягушки, которые легли в основу его работы, принесшей ему звание Нобелевского лауреата.

Во всех этих случаях сновидцы обобщили материалы собственных снов, возникших под влиянием тех занятий которым они посвящали себя в течение значительных периодов своей жизни, то есть в то время как вели активный образ жизни.

Современные теории снов подчеркивают, что сны являются продолжением бодрствующего состояния человека.

«Самой типичной формой пассивной фантазии являются сновидения, – пишет проф. С. Алексеев в статье для «Энциклопедического словаря Брокгауза-Ефрона». – Смена образов происходит в снах вне всякой зависимости от нашей воли и даже наши собственные действия весьма часто представляются нам совершенно неожиданными и как будто совершающимися помимо нашей воли. В снах фантастичность образов и развертывающихся картин достигает наивысшей степени. Фантазия бодрствования никогда не достигает такой причудливости и таких несообразностей в деталях своих построений, как фантазия сна. Причину этого следует видеть с одной стороны в отсутствии во время сна отрезвляющих восприятий внешнего мира, с другой – в полном ослаблении деятельности рассудка. Не управляемые ни внешними, ни внутренними закономерными принципами, чувственные элементы дремлющего сознания естественным образом сплетаются в самые невероятные комбинации и нарушают основные законы бытия. Однако, течение представлений во время сна далеко не всегда бывает совершенно беспорядочным; обыкновенно оно определяется каким-нибудь наиболее активным и стойким элементом сознания.

Всякий отдельный образ может явиться организующим центром, в зависимости от которого группируются и сменяются другие. Каждое чувство, например, страха, ожидания, нежности, любви, в свою очередь может обусловливать череду образов, соответствующих его природе. Наконец, весьма часто ближайшими причинами сновидений являются внутренние органические ощущения и раздражения. Соответственно этим влияниям, определяющим построение сновидений, может быть установлена целая классификация снов.

Такая классификация дана К. Шернером в его классическом сочинении по данному вопросу: "Das Leben des Traums". Остроумную теорию сна дает Шопенгауер^[6] в "Parerga". По его мнению, сновидение есть выражение внутренней жизни организма, а именно возбуждений, идущих со стороны симпатической нервной системы. Эти слабые возбуждения не доходят до сознания бодрствующего интеллекта, занятого резкими впечатлениями внешнего мира. Ночью, когда утомленный мозг предается покою и внешние возбуждения не тревожат дремлющее сознание, внутренние возбуждения становятся заметными для восприятия интеллекта, подобно тому как ночью явственно раздается журчанье ручьев, заглушаемое шумом дня. Но так как, по самой своей природе, интеллект может функционировать лишь в порядках пространства, времени и причинности, то достигшие до его сознания внутренние возбуждения принимают вид внешних восприятий».

Символика сновидений в наши дни толкуется по-разному, в первую очередь из-за разнообразия исходных установок исследователей, причем психоанализ Зигмунда Фрейда^[7] рассматривает сновидения как своего рода символический "царский путь", чтобы посредством толкования сновидений "сделать возможным живое и гибкое отношение к различным жизненным символам" (И. Карузо, См. также М. Луркер, 1979).

Поскольку Фрейд разрабатывал свое учение о либидо (потребности в наслаждении) в период сексуальных ограничений в печати, он счел вытеснение сексуального опыта и фантазий в раннем детстве и другие завуалированные явления с половым содержанием решающими в толковании символов сновидений. В период более свободного отношения к сексуальной проблематике эти способы интерпретаций должны, конечно, измениться. Согласно популярному толкованию длинные и острые предметы, такие, как обелиск, копье, башня, менгир, стрела, меч и т. д., являются мужскими (фаллическими) символами, в то время как женские символы видят в таких вещах, как корзина, чаща, пещера и т. д. События, происходящие в сновидениях, такие, как подъем по ступеням, езда верхом, плавание или борьба интерпретируются как скрытые образы сексуального опыта. В индивидуальной психологии Альфреда Адлера образы сновидений имеют отношение к оценке сновидцем проблем самоутверждения и власти, тогда как направление Карла Густава Юнга^[8] (1875-1961) иронично называет взгляды своих оппонентов "психомифологией". Для науки о символах интерпретации в плане аналитической психологии Юнга исключительно важны, поскольку они обогащают традиционные способы толкования сновидений толкованиями, выработанными клинической глубинной психологией.