Сонные войны. Дилогия (СИ)

Джек ушел, а Ким откинулся в кресле. Он совершенно не волновался и это хорошо. В переговорах главное — это первое впечатление. Заставить ЕГО нервничать, показать что ТЫ, спокоен. Завладеть инициативой в самом начале. Он, правда, не видел Вольта, но так как ему предстояло ругаться, решил даже закинуть ноги на стол. Это подчеркнет незначительность разговора.

Экран на стене загорелся. Пару секунд он оставался пуст, а потом его заполнила толстая рожа с донельзя злыми маленьким глазками.

— А ты кто такой, мать твою, и где Чан? — сказал толстяк с экрана.

— Для начала, здравствуйте. Зовут меня Ким, а вас? — Ким улыбался правым уголком губ. Он знал, насколько ехидная эта его усмешка.

— Ким значит? — полуприкрыл глаза толстяк. — Как же, знаю. Дерьмовый трепач. Значит, Чан сдрейфил?

— Я уполномочен заявить от лица мистера…

— А не пошел бы ты в задницу, уполномоченный! Слушай меня, Чан, я знаю, что ты сейчас это видишь. Я сотру и тебя, и твою компанию, и твою семью, и семьи твоих детей, и вообще всех вас с лица Мира. Ты даже не представляешь, кому перешел дорогу. Твой фильм провалится, если его вообще выпустят, иначе не может быть. А теперь ты. Ты ведь не знаешь даже кто я?

— Послушайте, мистер Вольт, сбавьте обороты. Вы можете поливать нас грязью, от этого ничего не поменяется. В этом проекте у вас не получится снять сливки, понятно? Так что прекращайте плеваться в экран.

— А где ты находишься? Так сейчас посмотрим…

Лицо пропало с экрана, зато на заднем плане кто-то застучал по клавишам со скоростью машинистки.

— Та-ак, главное здание Кахомы. Отлично. На твоих кредитных карточках сто пятьдесят тысяч долларов. Вернее, было сто пятьдесят тысяч долларов. Дальше, твои водительские права только что аннулировали. Семьсот тридцать штрафов за нарушение правил дорожного движения придут к тебе очень скоро. Что тут с недвижимостью? Дом в Филадельфии. Тоже был. Все выплаты по закладной сброшены. И ты еще злостный неплательщик налогов. Пусть будет пятьсот тысяч. Я думаю, хватит.

Лицо Вольта вернулось на экран, Ким продолжал улыбаться, но вдруг пальцы предательски задрожали.

— Вы же не думаете, что я вам поверю? — сказал он в экран.

— Я уже упоминал, что мне плевать на твое мнение? Так знай это. И знаешь, что еще, парень, по закону жанра, люди вроде тебя должны оставаться несчастными. Хочешь, я предскажу тебе ближайшее будущее?

— Сделайте одолжение, — пальцы затряслись сильнее.

— А могу и прошлое. Тебя нашли через интернет. Привезли, рассказали байку обо мне и ушли, сославшись на нездоровье Чана. Он здоров как бык, но не хочет раскрывать карты раньше времени и знает — я вытянул бы из него всю информацию раскаленными клещами, если бы захотел… Тот, кто тебя привез, тоже не хочет светиться, ибо подобное я смогу произвести с любым. И сейчас, как только я отключусь, войдут люди и выкинут тебя из кабинета. Ты останешься один в Гонконге, да еще без денег. Остатки потратишь на телефонные разговоры, но не сможешь дозвониться даже до собственной любовницы. Может, напьешься с горя, а когда все же узнаешь, что я сказал тебе правду, залезешь в петлю к утру. Прощай.

Экран погас и одновременно с ним дверь, за которой скрылись Чан и Джек, открылась. Вот только вошли четыре накаченных мужчины в черных костюмах.

— Вас приказано вывести из здания, — сказал самый здоровый.

— Вы шутите? Я понимаю, смешно, но не до такой…

— Пойдете сами или вас вывести?

— Эй, Джек! Это не смешно!

Мужчины сделали шаг вперед.

— У меня контракт!

— Твой контракт аннулирован, — сказал мужчина и ударил Кима по лицу.

Проснулся переговорщик на маленькой лавочке в каком-то парке. Сначала он не понял, что случилось и где он и вообще…. Но тут, в черепной коробке словно разбилась бутылка с воспоминаниями. Толстая рожа, какой-то бред про аннулированные карточки и накладную. И наконец, кулак с перстнем на безымянном пальце. Он даже запомнил гравировку: «С».

Ким встал и ощупал карманы. Бумажник на месте, сотовый на месте. Поискал в телефонной книге номер Джека, но ничего не нашел. Странно. Если бы хотели, чтобы он не звонил, могли просто украсть телефон. В голове всплыло: «Ты потратишь всё на телефонные разговоры, но не сможешь дозвониться даже до собственной любовницы». Ким нашел ее номер, нажал на вызов.

Занято.

Еще одно предложение: «Вернее, было сто пятьдесят тысяч долларов». Как по заказу, неподалеку нашелся банкомат.

На карте осталось ровно семь долларов.

Ким еще с десяток раз попытался позвонить Лизи — она то не брала трубку, то говорила с кем-то еще. Он дозвонился до своего банка, до страхового агента и даже позвонил соседу в Филадельфию, чтобы тот проверил его почтовый ящик. Потом пошел в бар перекусить и проанализировать ситуацию. Туда ему позвонила Лизи и сообщила, что они расстаются. В банке не захотели разговаривать с злостным неплательщиком налогов и штрафов за опасную езду. Пригрозили позвонить в полицию. Тут Ким заказал первую стопку виски. Платил наличными.