Сонные войны. Дилогия (СИ)

Толстые Ткачи служат Аэде. Песнь Аэды — это перемены. Ткачи постоянно меняют мир. Придумывают новое, уничтожают старое и нисколько не заботятся, к чему приведут перемены. Дмитрий — эмиссар. Слуга Мелеты. Он ничуть не менее талантлив и тоже хочет изменить мир. Но у него есть цель. Если Ткачи просто меняют жизнь людей, ни к чему не стремясь, эмиссар должен добиться определенного результата. Опытность и раздумья всегда приводят к чему-то. К завершению, к логическому концу, к победе или поражению. Чан не очень представлял назначение Мнемы, но по тому, над чем трудились ее слуги, сделал кое-какие выводы. Слепцы — самые искусные убийцы в мире. Их пища — человеческий страх, смерть их призвание и никто не умеет делать это лучше. Но их сила и слава в прошлом, и с каждым годом всё меньше. Память может вдохновить разве что на мемуары, но не создать нового. Чан сделал ставку именно на них. Правда, не только на них, но слепых оказалось проще всего обмануть.

Чан поднес ко рту пиалу и сделал глоток. Каждый раз, когда он подходил к завершению логической цепочки, у него потели ладони. С одной стороны, что ему терять? Он стар и болен, это его единственны шанс. С другой, если задумка провалится, он умрет меньше чем через месяц, а так врачи поддержат его еще лет десять. Но такой возможности больше не будет. До прихода следующего эмиссара он не доживет, а тот очень важная птица в плане. Сакэ обожгло горло, Чан поставил пиалу обратно. И принялся прокручивать всё с самого начала…

Семь Толстых Ткачей

— А я говорю, мы теряем контроль!

— В этом нет ничего страшного, Фарит. Нельзя контролировать всё.

— Можно и нужно! Я предлагаю поставить точку пока не поздно. Мы еще можем всё остановить.

— Уже ничего нельзя остановить, Фарит. На якудзу началась охота. Император выступил, что не потерпит их в Японии. Китай ощерился оружием, никто не сможет въехать на его территорию без тотальной проверки. По телевидению крутят репортажи о жертвах якудза и клана Слепой Дюжины. Кроты поедут во Владивосток. Император объявил, что будет на саммите, и они попытаются его убить. Может, они уже там. Мы зашли слишком далеко, чтобы останавливаться.

— Но как это подведет нас к цели? Как Денис или Аня сможет убить кротов или тем более Демьяна, сидя неизвестно где, а этот идиот еще решил улететь оттуда.

— Всё просто. Если гора не идет к Магомеду…

— Кроты пойдут к горе!

— Да, сдадим им Дениса и посмотрим, что из этого получится…

— Подождите! Мне сообщили, его потеряли!

— Кого?

— ГГ — Главного героя!

— Как?

— Он сел в такси, но в аэропорт машина приехала одна. Наверное, сукин сын выпрыгнул.

— Найдите его!

— Не могут!

— У него что, нет жучка?

— Есть, куртку и джинсы с вшитыми передатчиками нашли в мусорной корзине.

— Аннулируйте его карточки! Поставьте под контроль все аэропорты, вокзалы и выезды из города! Ублюдок не уйдет!

— Я отключаюсь.

— Шалит? Почему?

— Теперь книга завершится сама.

— То есть?

— То есть, нам больше не надо ни о чем беспокоиться. Достаточно подготовить место… До встречи.

— Шалит, мы не понимаем?

— Перемены пожаловали к нам…

Шалит отключился.

Аня

Освободиться от простыней Ане так и не удалось. Она вся взмокла, пытаясь разжевать кляп. Получалось тоже плохо, но постепенно Аня добилась некоторых успехов — тряпка стала мокрой, от нее отслаивались маленькие кусочки. Приходилось их проглатывать, ничего не поделаешь. Но когда открылась дверь, у Ани глаза полезли на лоб. В комнату вошел не Денис, не горничная, а два слепых мужика. Оба в больших темных очках и с тросточками, однако, стекла безошибочно направились на девушку, а на губах проявились оскалы. Аня что-то мычала, как ни странно, слепые поняли, что.

— Мы вытащим кляп, не волнуйся. Нам же надо услышать, как ты кричишь.

Девушка побледнела. В голове пронеслась мысль, что ее сейчас изнасилуют. Мужик слева вытащил из тросточки меч. Аня опять замычала, слепые снова поняли.

— Да, мы тебя сейчас порежем. Потом ты нам расскажешь всё, что знаешь, и мы тебя убьем.

— Муу мам! — промычала Аня.

— Ты ответишь на все наши вопросы. Не волнуйся, мы умеем растягивать удовольствие. Ты будешь умирать долго и скажешь всё, чтобы остановить боль…

— Пуруурур? — сказал тот, что стоял слева.

— Что?

— Горничная.

И действительно в дверь постучали, а затем послышалось:

— Вам нужна уборка, Денис Аркадьевич?

— Назад! — воскликнул Пуруурур, доставая из внутреннего кармана пистолет, но опоздал.

Дверь распахнулась, в номер въехала тележка, уставленная рулонами с туалетной бумагой и чистящими средствами. А поверх этого здоровенный магнитофон. Комната враз заполнилась бешеной игрой хард-рока, оба слепых схватились за головы. Они зажимали уши, из которых брызнула кровь. Тут шума прибавилось. В номер ворвался Денис с автоматом в руках. Две очереди уложили слепых на пол.

Аня сидела ни живая, ни мертвая. Она в первый раз видела убийство, а тут еще эта музыка. Впрочем, Денис ее быстренько выключил и поднял меч слепого. Он подошел к девушке, та решила всё — конец. Но Денис всего лишь начал перерезать простыни и быстро зашептал: