Сообразим на троих (СИ)

Откинув голову, я с трудом сухо сглотнул. Звуки вокруг стремительно становились глухими и далекими, глаза закрывались. Нет-нет, только не спать! Почему, как только плохо, так сразу спать! Сейчас бы в гробик… Ну или хоть на что-нибудь горизонтальное. Ублюдство, ну почему я вампир…

Меня похлопали по щекам. С трудом разлепив слезящиеся глаза, я различил желтые глаза и темное пятно волос.

— Бро… — жалобно захныкав от боли, я все же потянулся к родному.

Тяжело, медленно открыв глаза, я увидел только белое. Белое, белое, все вокруг белое… В панике ухватившись за лицо, я скривился от боли и повернулся на бок, подтягивая колени к груди. Так, ладно, я не ослеп, это кусок марли лежал на глазах. Рядом на тумбочке стакан с кровью и таблетки. “Кеторол”, в самый раз.

— Тебе помочь? — донесся самый отвратительный на свете голос.

— Какого хуя? — просипел я, дрожащей рукой выдавливая себе пару зеленых спасительниц.

Кровь оборотня. Самая питательная кровь, самая вкусная. Уебок…

— Ты отъехать пытался, что мне, бросить тебя там надо было?

Сделав пару мелких глотков, я обессиленно откинулся на подушку. Холодно, все болит, охота спать — пора к врачу. А то так засну на неделю или две, все вокруг с ума посходят. Тупая система засыпать, когда не можешь регенерировать, как будто во сне что-то изменится! Но, по крайней мере, замедлится сердечный ритм и метаболизм, сдохнуть во сне тоже не выйдет.

Зашумела вода в ванной. Да уж, мне бы сейчас воду градусов тридцать девять, чтобы согреться как следует. Хотя бы согреться.

Приподнявшись на локте, я попытался сесть. Почему-то опухоль в легком никогда так не болела, как болит эта непонятная херня в желудке. Точно еще один кусок рака, вот прям голову даю на отсечение. Только этого мне не хватало…

— Я позвонил твоему врачу, — объявил Никита, входя в спальню, — тебя примут сегодня после закрытия.

— Не надо мне твоей помощи! — сквозь зубы процедил я, отталкивая его руки.

— Ты сам не дойдешь, — спокойно покачал головой он, — слушай, я знаю, как ты меня ненавидишь. Знаю, что есть за что. Я доведу тебя до врача и оставлю в покое, ладно?

— Отъебись! — рыкнул я, вставая на дрожащие ноги самостоятельно.

— У меня же будут проблемы, если ты сдохнешь в моей хате, не выебывайся! — рявкнул оборотень, подхватывая меня на руки, как ебаную невесту.

— С удовольствием устрою тебе проблемы! — прошипел ему в лицо я.

Сил вырываться не было, да и наебнуться с полутора метров тоже не хотелось, так что я попритих. Это только пока обезболивающее не подействовало.

— Ты похудел конкретно, — заметил, надо же, — я не понимаю, как ты еще не в больнице лежишь, Саша не мог не учуять.

— Учуять что? — недовольно фыркнул я. — Запах моей худобы?

— Ты воняешь, как недельный трупак, — поставив меня на холодный кафельный пол ванной, Никита прикрыл дверь с той стороны. Мистер Тактичность года, блять! — что вообще с тобой такое?

Поморщившись, я стянул трусы и аккуратно забрался в полупустую ванну.

— Как ты мог заметить, я еще не был у врача, мудоеб, — процедил я, с удовольствием откидываясь на спину и расслабляясь.

Как любезно с его стороны, подключил связи, чтобы ускорить прием. Это не делает его меньшим ублюдком.

— Нет нужды беситься, я тебя не трону, — он зашуршал чем-то на кухне.

— Ясен хуй, не тронешь, — фыркнул я, — еще б ты тронул!

— Вот пока ты не можешь мне въебать, я тебе кое-что расскажу, — опять свои рассказы о вечной любви решил начать, идиот, — во-первых, я тебя люблю.

— Прекрати, мне нечем блевать, — закрыв ладонями уши, я даже зажмурился.

— Во-вторых, я изменил тебе только раз, — невозмутимо продолжил оборотень, — был жутко пьян и принял его за тебя.

— Заткнись, я сказал! — ебаный слух, ну почему я не человек?!

— В-третьих, я пришел к тебе тогда просто поговорить, но почти целый год без пары было тяжело, прости, сорвался.

— Если я твоя пара, то какого же хуя ты ебал всех подряд? — от злости я пнул бортик ванны, что немедленно отдалось болью в животе.

— Это было только один раз, — повторил Никита, — я понимаю твою ненависть, я причинил тебе боль и заслужил боль в ответ.

— Хотя бы в этом мы солидарны, — хмыкнул я.

Ну нахуй, сейчас погреюсь еще немножко и уйду. До больницы я всегда могу сам добраться или брату позвонить. Нет, брату не могу позвонить. Во-первых, он нас обоих отпиздит за то, что я здесь. Во-вторых, ему надо диагнозы преподносить в отфильтрованном виде.

— Но я больше не могу без тебя, — продолжал гнуть свое оборотень за стеной, — я не заслужил снисхождения, но прошу хотя бы о приятельских отношениях.

— Ты совсем стыд потерял? — все, нахуй, я сваливаю.

Наглый уебок, сначала звал меня своей парой, что автоматом означает любовь на всю жизнь, потом изменил, неважно, сколько раз, а теперь еще и каких-то отношений хочет!

— Учитывая, что ты сегодня чуть не сдох на лавочке, думаю, тебе нужна помощь, — как, как он может быть таким спокойным?! Ему вообще самому не стыдно мне, преданному и обманутому, такое говорить? Строит, сука, из себя жертву! — если я могу помочь — обращайся, ладно?