Сообщество разума

Проведем еще один эксперимент: коснитесь уха, а затем коснитесь носа. Ощущения будут различаться, верно? Теперь коснитесь одного уха, а затем другого. Эти ощущения кажутся похожими, хотя уши отстоят друг от друга вдвое дальше, чем ухо от носа. Возможно, причина схожести в том, что за эти ощущения отвечают соответствующие агенты. На самом деле в нашем разуме множество пар агентов, этаких «зеркальных отражений», с толстыми пучками нервов между ними.

Рис. 39

Два полушария мозга выглядят настолько похожими, что долгое время их считали идентичными. Затем выяснилось, что после разрушения взаимосвязей обычно только левая половина мозга сохраняет способность распознавать речь и контролировать речь, зато лишь правая половина мозга управляет способностью рисовать картинки. Совсем недавно, когда современными методами удалось выявить другие различия между половинами мозга, у меня сложилось впечатление, будто некоторые психологи сошли с ума – они попытались сопоставить эти различия со всеми психологическими теориями, которые были когда-либо выдвинуты. Наша культура быстро поддалась очарованию возрожденной в современном обличье старой идеи, гласящей, что разум является «местом встречи» для пар взаимно отрицающих принципов. С одной стороны, к примеру, стоит логика, а напротив нее помещается аналогия. Левая половина мозга рациональна, тогда как правая половина эмоциональна. Неудивительно, что многие ухватились за эту псевдонаучную схему: она вдохнула новую жизнь едва ли не во все давно почившие идеи о том, как разделить ментальный мир на две половины, подобно персику.

Что дурного в идее о том, что каждый мозг содержит много частей, а не только две? Вдобавок, пусть имеется множество отличий, мы также должны спросить, почему левая и правая половины мозга настолько похожи? Каково их назначение? Что ж, нам известно, что при серьезном повреждении части мозга молодого человека «зеркальная» область иногда берет на себя функции поврежденной части. Вероятно, даже когда нет никакой травмы, агент, который «освоил» все доступное пространство вокруг себя, может проникнуть в «зеркальную» область. Другая теория такова: пара зеркальных по отношению друг к другу агентов может быть полезной для сравнения и распознания различий, поскольку, если один способен сделать копию своего состояния в другом, после выполнения какой-то работы он сможет сравнить начальное и конечное состояния и оценить степень прогресса.

Моя собственная теория о том, что происходит, когда разрушаются взаимосвязи между половинами мозга, заключается в следующем: на заре жизни все мы располагаем приблизительно одинаковым набором агентов в обеих половинах мозга; позже, по мере взросления (и усложнения организма), комбинация генетических и внешних факторов приводит к тому, что на каждой половине берет верх какая-то своя пара агентов. В противном случае нас могли бы парализовать внутренние конфликты, потому что многим агентам пришлось бы, так сказать, служить двум господам. Со временем «администраторы» многих навыков будут развиваться в той половине мозга, которая отвечает за язык, поскольку эти агенты взаимодействуют с необычно большим числом других агентов. Менее «доминирующая» половина мозга тоже будет развиваться, не притязая на равное количество административных функций, и в итоге сохранит больше низкоуровневых навыков, но будет меньше участвовать в решении задач более высокого уровня, которые подразумевают использование сразу нескольких агентов. Если по воле случая эта половина мозга окажется в одиночестве, она будет производить впечатление детской, менее зрелой, именно потому, что отстала в «административном» развитии.

11.9. Теория гантели

Увлечение теориями относительно различий между половинами мозга, причем как среди ученых, так и среди широкой публики, не является чем-то новым. Это очередное свидетельство того, как мы усваиваем пары слов, каждая из которых делит какое-либо явление на противоположные полюсы.

Рис. 40

Все подобные деления не лишены недостатков, но они часто обеспечивают полезные способы мыслить. Делить явления на две части – неплохой способ приступить к анализу, однако всегда следует искать хотя бы один третий вариант. Если не получается, значит, пора заподозрить, что перед нами не два понятия, а всего одно, «отягощенное» какой-то своей противоположностью. Проблема с этими «двухчастными» формами заключается в том, что многие из них очень похожи, вследствие чего плодятся ложные аналогии. Рассмотрим приведенные ниже пары, в которых каждое понятие разделено, так сказать, пополам, и оценим, из-за чего складывается впечатление, будто они выражают нечто общее.