Соотношение «права ВТО» и национального права государств-членов

лежащих в пределах компетенции государств и международного сообщества. В частности, вопросы введения нетарифных мер регулирования торговли – СФС мер или технических барьеров – регулируются не только нормами международного права и «права ВТО», но и нормами национального права. Во-вторых, отмечается возрастание роли и значения процессов унификации, осуществляемой с помощью международных договоров. Так, например, обеспечение санитарной безопасности в сфере международной торговли наземными животными и животноводческой продукцией регулируется национально-правовыми актами с учетом норм международного права, например, Кодекса МЭБ. Соответственно взаимодействие происходит в форме влияния источников права каждой из систем друг на друга.

Интеграция государств в ВТО, в частности, Российской Федерации, опосредует необходимость разрешения проблемы взаимодействия «права ВТО», составляющего часть международного права, и национального права государств-членов ВТО.

В отечественной литературе в качестве одной из особенностей соотношения международного и национального права В.Н. Мулюн[373] выделяет влияние ВТО на внутригосударственное право. Можно согласиться с его мнением, что соглашения ВТО содержат положения, направленные на регулирование вопросов взаимодействия норм «права ВТО» и национального права. Эти положения затрагивают вопросы обязательности норм соглашений ВТО для государств-членов (ст. XIV.2 Соглашения об учреждении ВТО), исполнение которых обеспечивается через ОРС ВТО[374]. А.А. Приказчиков и А.А. Ковалев разделяют позицию В. Н. Мулюна, отмечая существенное влияние ОРС ВТО на национальное право государств-членов, следствием которого является постепенное приведение национального законодательства в соответствие с нормами международного права[375].

Одним из главнейших аспектов этого взаимодействия является проблема действия норм «права ВТО» в пределах территориального верховенства государств-членов ВТО. Последнее лежит в плоскости соотношения «права ВТО» и национального права» и требует изучения взаимного влияния «права ВТО» и национального права государств-членов ВТО.

Влияние национального права государств-членов ВТО на «право ВТО» в первую очередь связано с вопросом надлежащей реализации международно-правовых обязательств, возникших по «праву ВТО», в национальном праве.

В Соглашении об учреждении ВТО этот вопрос предусмотрен в ст. XVI.4, которая гласит, что «каждый член обеспечивает соответствие своих законов, иных нормативных актов и административных процедур своим обязательствам, вытекающим из прилагаемых Соглашений». Это положение корреспондирует общей норме международного права – ст. 27 Венской конвенции о праве международных договоров 1969 г., согласно которой «участник не может ссылаться на положения своего внутреннего права в качестве оправдания для невыполнения им договора». Более того, оно подтверждается судебными и арбитражными решениями. Еще в 1872 г. в деле «Alabama claims» арбитражный трибунал отклонил аргументы Великобритании о ненарушении обязательств по сохранению нейтралитета в Гражданской войне ввиду отсутствия правовых средств для предотвращения действий со стороны частных лиц[376]. В дальнейшим эта норма была подтверждена практикой Постоянной палаты международного правосудия (далее – ППМП) и МС ООН по такому делу, как «Wimbledon case»[377], в соответствии с которым установление нейтралитета со стороны индивидуального государства – Германии, запрещающей транзитную перевозку грузов, не могло преобладать над положениями Версальского мирного договора 1919 г., согласно которому именно Германия была обязана пропустить Wimbledon через Кильский канал (ст. 380 Версальского мирного договора 1919 г.).

Что касается практики ОРС ВТО, то в споре «Бразилия – Программа финансирования экспорта воздушных судов»[378]Апелляционный орган отметил, что, несмотря на первоначальное заявление Бразилии о договорном обязательстве по национальному праву (предоставлении экспортных субсидий в рамках специализированной программы PROEX иностранным покупателям бразильских самолетов Embraer) и наличии ответственности за нарушение контракта по бразильскому праву, Бразилия признала, что национальное право не может служить основанием для неисполнения принятых международно-правовых обязательств.

В споре «США – Разделы 301–310 Закона о торговле 1974»[379] третейская группа разъяснила, что национальное законодательство как мера члена ВТО может нарушать принятые обязательства по ВТО.