Соперники

Он не собирался вступать с бывшей женой в конфликт, отстаивать свою правоту или качать права. Больше всего его сейчас интересовало, кто же посылает ему письма без обратного адреса, потому что не далее как в это утро он получил очередное послание.

«В последний раз предупреждаю: если что-то случится с Отавиу и его дочерьми, ты окажешься в тюрьме. У меня найдутся доказательства» — гласило оно.

Сан-Марино в ярости смял его: никто не имел права диктовать, что ему делать!

Но вопрос, кто на это отважился, гвоздем засел у него в голове…

Праздник, пусть не очень-то веселый, все-таки состоялся, а после него молодые отправились в свадебное путешествие. Бетти за это время успокоилась и повеселела.

Жулия была рада за сестру, но мысли ее были заняты отцом и предложением Сан-Марино.

Она посоветовалась о лечении Отавиу с Сели, с Онейди, с Алексом.

— Я скоро снова вернусь в монастырь и буду за папу молиться, — сказала Сели, — в излечение души лекарствами я не верю.

— А мне боязно оставаться с сеньором Отавиу, — честно призналась Онейди. — Он просто замечательный, но вдруг ему придет в голову что-то немыслимое?

Алекс с упреком взглянул на нее.

Вопрос был такой сложный и деликатный, что решить его враз не представлялось возможным. Жулия стала звонить в Лондон Лидии.

— Если клиника хорошая, то я не вижу, почему бы вашему отцу не пройти обследование и курс лечения, — сказала Лидия. — Времени прошло довольно много, обследование ему не повредит.

В общем, выходило, что все, кроме Сели, были за больничный вариант, и Жулии стало немного легче. Главным для нее было, конечно, мнение Лидии.

Уже почти все, решив, Жулия заглянула к Отавиу. Наверху было так тихо, что она подумала: отец спит, день был тяжелый, беспокойный, у него был срыв, так что ничего удивительного, если он заснул так рано. Она заглянула в дверь и увидела, пустую комнату.

— Онейди, а где папа? — крикнула она.

— Понятия не имею, — отозвалась та.

Отавиу не было ни в кухне, ни в подвале, ни в садике, — одним словом, нигде! Он ушел на ночь, глядя, никому ничего не сказан. С ним могло случиться что угодно! Где теперь искать его?

Отавиу, в самом деле, находился в очень возбужденном состоянии. Друга ближе Шику у него не было, и он отправился к нему.

— Ты один можешь мне помочь, как уже не раз помогал, — заявил он с порога. — Они мне не верят и хотят засадить меня в дурдом. Но пойми, я, в самом деле, ее вижу. И рано или поздно докажу, что она жива!

Шику совсем не улыбалось говорить на эту скользкую тему.

— Предлагаю успокоительно-увеселительную прогулку, — смеясь, предложил он. — Согласен?

— Еще бы! — кивнул Отавиу.

— Тогда я одеваюсь, и мы отправляемся.

Шику вышел из комнаты, а Отавиу принялся расхаживать между компьютерным столом и диваном. Компьютер стоял включенным, и Отавиу из любопытства заглянул в него. Взгляд его сразу уперся в «Досье Отавиу Монтана». Это что еще такое?

Чем дальше читал Отавиу, тем страшнее становилось выражение его лица. Нет, не случайно он считал себя настоящим монстром. Он, оказывается, убил своего отца, а потом пытался покончить жизнь самоубийством…

И Шику, которого он считал своим другом, собирал на него досье, знал страшную правду и молчал. Отавиу просто взвыл от негодования: и это называется друг?!

На его крик Шику вбежал в комнату, и Отаву вцепился ему в горло.

— Я убийца! Я убийца! — хрипло выговорил он и выбежал из комнаты.

Шику растерянно обвел глазами комнату, увидел включенный компьютер и все понял.

— Раул! — позвал он на помощь друга и кинулся вслед за Отавиу.

Далеко уйти Отавиу не успел, он метался посреди улицы в потоке машин, крича: «Я убийца собственного отца! Я не хочу больше жить!»

Молодые люди ринулись наперерез машинам и подхватили несчастного под руки. Отавиу поначалу пытался вырваться, но потом обмяк и сдался.

Шику вздохнул с облегчением, когда они оказались на тротуаре.

— Я отвезу тебя домой, — сказал Шику, — Жулия, наверное, очень волнуется.

Отавиу промолчал, он не собирался вступать в разговор с предателем.

Жулия и впрямь не находила себе места. Она звонила уже комиссару Серафиму, звонила Шику и Раулу, и никому не могла дозвониться.

Когда Шику появился с Отавиу, она кинулась к ним со слезами на глазах.

— Папа! Папочка! —  воскликнула она, прижавшись головой к его груди.

Отавиу погладил ее по голове. После множества трагических открытий, которые он сделал для себя, ему трудно было говорить. Лицо у него было как у мертвого.

— Вы все врали мне, вы все врали, — вдруг выговорил он совершенно бесцветным голосом, обернувшись, и пошел наверх, механически, словно автомат, переставлял ноги.

— Что с ним? — испуганно спросила Жулия.

Шику опустил голову. Врать Жулии он не мог и рассказал все как на духу и про компьютер, и про досье.

Жулия побелела как мел.

— Ты сделал из него убийцу! Как ты мог? Этого я тебе никогда не прощу, Шику Мота! Я просила тебя не вмешиваться в нашу жизнь! А ты! А ты! Убирайся! Я не хочу тебя видеть! Никогда! Никогда!