Соперники

Понемногу у него вошло в привычку, забегать каждый вечер к своим женщинам, и за ужином рассказывать о своих приключениях. А приключений было множество, потому что чем только не занимался Шику! Выгуливал собак, принимал участие в массовках на киносъемках, пытался устроиться на телевидение.

Было что порассказать и Лусии Элене. Вот, например, на днях Жанета попросила ее съездить с ней по кое-каким адресам. А дело было в том, что из кассы танцевальной школы деньги стали перекочевывать на карточку никому неведомого сеньора Соуза, и Жанета поехала выяснять, кто это такой.

Обнаружив эту карточку, Жанета выяснила, в каком отеле остаются ее денежки, и отправилась туда вместе с Лусией Эленой. На всякий случай она прихватила с собой фотографию Атилы, чтобы не попасть впросак и припереть потом обманщика к стенке.

Метрдотель гостиницы, едва взглянув на фотографию, сразу узнал сеньора Соуза, который частенько останавливается у них с женой и обожает лангустов в омаров.

Жанета бросила трагический взгляд на Лусию Элену и убрала фотографию в сумку.

— Надо мне будет навестить сестренку, — сказал Шику, засучивая рукава, — и заодно кое-кому намылить шею. Она у нас не сирота безродная. За нее есть, кому заступиться!

— Никаких скандалов! — заявила вдруг Лусия Элена. — Жанете только недоставало, чтобы соседи обсуждали ее неприятности.

— С каких это пор ты так заботишься о соседях? — удивился Шику. — По-моему, ты всегда любила их участие в своих делах.

— А теперь не люблю, — коротко отозвалась Лусия Элена, и Шику изумленно уставился на нее.

Неужели это Лусия Элена? Не может быть!

Вообще Лусия Элена поражала его своей покладистостью.

— Мне кажется, лучший способ укротить жену — это развестись с ней, — выдал афоризм Шику.

— Вот и укроти, таким образом, Жулию, — посоветовала ему Лусия Элена и выплыла из комнаты.

Из-за безденежья Шику поселился у матери, ему не хотелось, чтобы Раул кормил и поил его, а главное, рядом с Раулом Шику постоянно чувствовал свою профессиональную ущемленность и переживал из-за этого.

Вечером, прогуляв серебристого пуделя, а потом бультерьера, Шику заглянул в школу к Жанете.

— Ты прекрасно выглядишь, — сделал он комплимент сестре, целуя ее.

— Зато чувствую себя отвратительно, — печально призналась Жанета. — Но жаловаться мне стыдно, потому что я сама, своими собственными руками, посадила себе на шею этого бессовестного прощелыгу. Вы все хотели мне добра, а я…

—  Ты тоже хотела и даже, думаю, кое-что получила, — шутливо подмигнул ей Шику.

— А теперь все получает какая-то Тереза. Ее любовные послания выпадают из всех карманов, стоит только прикоснуться к одежде моего благоверного.

— Ну, так дай ему под зад коленом, и пусть он пулей летит к Терезе, — посоветовал Шику. — Правда, я уверен, что она отфутболит его обратно.

— Это и есть женский футбол? — спросила Жанета.

— Да, но ты, сестренка, выбери себе какой-нибудь другой вид спорта. Парное катание, например.

— Нет, Шику! Хватит с меня парного катания, потому что катаются всегда на мне! Этот эксперимент будет в моей жизни последним, — сказала Жанета. — Я буду работать, заботиться о Жуане. Мне, слава Богу, есть чем заняться в жизни…

— Не обманывай себя, сестричка, — с вздохом сказал Шику, — одной Жуаны тебе будет мало. Я бы очень хотел, чтобы ты встретила достойного человека, который ценил бы твою красоту и доброе сердце и носил бы тебя на руках.

Жанета тоже вздохнула. Еще совсем недавно именно таким человеком ей казался Атила, но он оказался точно таким же, как и его предшественники.

— Знаешь, Шику, что-то во мне не так, — пожаловалась Жанета. —  А что, понять не могу! Почему все, в кого я влюбляюсь, всегда мной только пользуются, обманывают меня…

— Потому что ты всегда витаешь в облаках, не видишь реального человека, а видишь свою мечту. Для хорошего человека такое обидно, а для дурного как раз в кайф.

— Ты так думаешь? — удивилась Жанета.

— Именно так и думаю, — отозвался Шику.

— А как там твоя Жулия? — поинтересовалась сестра, вспомнив, как темпераментно отплясывала длинноволосая красавица у нее в зале.

— Лучше не спрашивай, — отмахнулся Шику, — очередной раздрай.

Жанета посочувствовала брату.

— Какие-то мы оба с тобой невезучие, — посетовала она.

— А я верю в свою звезду! — упрямо сказал Шику. — У меня не может не быть удачи, у меня просто временные затруднения.

Разговор с Жанетой настроил его на новую попытку наладить отношения с Жулией, и он на следующий день отправился в дом Монтана. Шику хотелось повидать и Отавиу, он привязался к нему и скучал.

Но дом оказался пуст, и у Шику защемило сердце. Ни милой голубоглазой Сели, освещающей все вокруг кроткой улыбкой. Ни энергичной красотки Бетти, всегда готовой расхохотаться. А Жулия? Где его любимая Жулия?

— Она целыми днями пропадает в редакции, — ответила Онейди, и у Шику снова защемило сердце, потому что он, что ни говори, очень любил свою журналистскую работу, тосковал по ней, но именно поэтому занимал себя всем, чем мог, чтобы от тоски отгородиться…