Соперники

– Это-то да, но я улыбнулся, потому что у нас довольно давно не было хорошего яростного перепихона.

Я усмехнулась.

– А кроме этого? Что ты хочешь?

Вестон долго смотрел в пол и наконец покачал головой.

– Я хочу все.

Пульс у меня участился, но я боялась поспешить с выводами.

– Поясни, – потребовала я. – Что означает «все»?

Вестон взял меня за руку и поднес к губам, поцеловав мои пальцы. Глядя мне в глаза, он набрал воздуху в грудь и заговорил:

– Это означает, что я хочу начинать свой день так же, как и заканчивать – в твоей постели. Или в моей, как хочешь, лишь бы я был в тебе. Ты будешь перечислять мне десятки скучных дел, которыми намерена заполнить время от нашего прощального поцелуя до приветственного, а я буду слушать краем уха и вовремя кивать. Я буду тебе возражать и громко спорить, а затем сексом прогоню злость из нас обоих. Я хочу, чтобы ты была агрессивной бизнесвумен на работе и отдавала бы мне инициативу в спальне. Я хочу исподтишка следить за тобой, когда ты покупаешь кофе по утрам, и мечтать о том, чтобы покрыть засосами твою дивную кожу. И я хочу читать шекспировские бредни, чтобы потом балагурить и слышать твой смех.

Я сидела не дыша все время, пока он говорил.

Вестон, ища мой взгляд, спросил:

– Ну как? Я достаточно подробно изложил свои чувства?

– Еще как, – я встряхнула головой. – А говорил, что не умеешь!

Губы Вестона изогнулись в улыбке.

– Веришь, это был мой дебют. Но мне удается все, за что я берусь.

Я округлила глаза:

– Вечно на понтах!

Вестон привлек меня к себе и усадил себе на колени. Положив руку мне на плечо, он большим пальцем принялся поглаживать мою ключицу.

– Скажи, а чего ты хочешь?

У меня с языка готов был сорваться целый рой вопросов. Где я буду жить? Где он будет жить? Как мы станем разделять бизнес и личную жизнь, когда превратимся, по сути дела, в конкурентов? Что скажут наши семьи? И не слишком ли мне рано начинать новые отношения? Но на один вопрос – который только что задал Вестон – я точно знала ответ.

– Тебя, – сказала я. – Я хочу тебя.

Вестон улыбнулся.

– Ну, это легко. Я был твоим с самого начала.

* * *

Утром мы проспали – ну, если можно так выразиться, когда в шесть мы еще не были на ногах. Нас разбудил звонок мобильного.

Я перевернулась и провела рукой по тумбочке, но поняла, что звонит не мой телефон, а Вестона. Я подтолкнула его в бок:

– Эй, это твой заливается. Если в такую рань, значит, что-то важное.

Вестон что-то пробормотал и захлопал по своей тумбочке. Когда он взял телефон, я успела заметить на экране надпись «пропущенный звонок». Приоткрыв один глаз, Вестон ввел пароль.

– Чего? – засмеялась я. – 6969? Во детский сад!

– У тебя-то какой? «Цирлих-манирлих», набирать цифрами? – огрызнулся он, нажимая перенабор.

Я треснула его по голове подушкой. Но это я и любила в наших отношениях – Вестон занимался со мной любовью так, что у меня влажнели глаза от слез восторга, а наутро становился обычным ворчуном. Вестон Локвуд был ходячей дихотомией, и я наслаждалась трениями не меньше, чем гладкостью.

– Надеюсь, ты звонишь по важному поводу! – рявкнул он в телефон. Послушав несколько секунд, он резко сел в кровати. – Да твою ж… Ладно, иду.

Он закончил звонок и сразу выбрался из постели.

– Что случилось? – спросила я. – Что там?

– Затопило, – сказал Вестон, схватив валявшиеся на полу брюки и натягивая их рывками. – Чертову стройку затопило! Единственный день, когда не работала ночная смена, потому что сохли паркетные полы!

– Вот черт! – Я тоже вскочила и принялась собирать свою одежду. Вестон уже надевал рубашку, а я еще ничего своего не нашла.

Он подошел и поцеловал меня в макушку.

– Не спеши, а я побегу займусь ликвидацией последствий.

– Хорошо, давай.

Через пятнадцать минут я примчалась в будущий банкетный зал. Там уже был Сэм Болтон – судя по виду, тоже недавно из постели. Свет не горел – они с Вестоном подсвечивали себе телефонами. Можно было различить их лица, но не масштаб ущерба, однако плеск воды под ногами давал понять, что дело – труба.

– Здравствуйте, – начала я. – Что произошло?

Сэм указал на потолок:

– Главную трубу прорвало. Судя по количеству воды, сразу после того, как ушли мои ребята. Паркетчики нанесли герметик для стыков, которому сохнуть минимум двенадцать часов, поэтому после пяти вечера здесь никого не осталось. Мы заперли дверь и предупредили секьюрити, чтобы не заходили.

– Но вы же заменили проржавевшие трубы?

– Заменили. Не пойму, в чем причина, но будьте уверены – я докопаюсь до правды. Либо халтурно заварили швы, либо еще что-то. Боб Максвелл, приславший своих слесарей, уже едет сюда.

– А что с ущербом? – упавшим голосом поинтересовалась я.

– Помимо трубы, намокла электрика, придется перетягивать. Герметик еще не схватился, значит, паркет вздуется, придется вскрывать. Штукатурить все по новой, изоляцию менять – об этом я уже молчу.

Я шумно выдохнула:

– Да твою же мать, мы едва успевали к первому банкету! В понедельник мэр с племянницей придут смотреть зал.

Сэм Болтон почесал в затылке.