Соперники

– Хэтти рассказывала вам о нем? – Он вопросительно на нее посмотрел, неуклюже поставив поднос на низкий столик рядом с одним из стульев, при этом фарфоровые чашки звякнули.

Флейм еще раз отметила проницательность его глаз и подумала, что этот человечек не так уж добродушен и безобиден, каким кажется на первый взгляд.

– Она упоминала, что портрет ее деда висит над камином в библиотеке.

– Да, конечно. – Пухлой рукой он взялся за кофейник. – Вы говорили, что не пьете со сливками, но я все равно принес немного. Чарли приготовил кофе заранее, а здешние ковбои любят, чтобы кофе был черный и крепкий. Так что лучше вам разбавить его сливками.

Но Флейм не интересовал разговор о кофе и сливках. Она хотела объяснений нелепым обвинениям Хэтти.

– Что за чушь плела Хэтти о Ченсе?

Поколебавшись с долю секунды, Бен Кэнон долил доверху одну из чашек.

– Боюсь, что это не чушь.

– Ошибаетесь! – Ну конечно, он ошибался. – Прежде всего, Ченс не мог бы рассчитывать на получение в наследство Морганс-Уока, даже если бы и знал о его существовании. Она, верно, говорила это в бреду. Она объяснила мне, что Морганс-Уок может перейти только к прямому родственнику.

– Ваш муж – племянник Хэтти.

– Но… как же так? – Насколько знала Флейм, у Ченса не было родственников.

– Его мать была младшей сестрой Хэтти. – Адвокат посмотрел на нее с пониманием. – Очевидно, он вам этого не сказал.

– Нет!

Почему? Почему он ей не сказал? Почему утаил? Намеренно? Или – как и она, просто потому, что о Хэтти не заходила речь?

– Боюсь, он не сказал вам и о многом другом.

– Чепуха! – выпалила она. – Я вам не верю. Ничему не верю! Где те доказательства, о которых говорила Хэтти? Предъявите их мне, если можете!

Он посмотрел на нее долгим, пристальным взглядом, затем покачал головой.

– Я бы предпочел дождаться Чарли.

– Зачем? Какая разница, здесь Чарли или нет? Или он и есть ваше доказательство? – Флейм вспомнила слова Ченса: «Кто бы что тебе обо мне ни говорил, помни – я люблю тебя», и они придали ей сил. – И не рассчитывайте на то, что я приму его слова на веру, этого не будет!

Словно по сигналу она услышала тяжелые шаги, направлявшиеся по коридору к библиотеке. В дверях появился Чарли Рэйнуотер. Горе согнуло ему плечи и затуманило выцветшую голубизну глаз.

– Хэтти?

И хотя Бен Кэнон произнес одно только имя, было ясно, что он имел в виду. Флейм непроизвольно замерла, собираясь с духом в предчувствии ответа старого управляющего. Как бы глубоко ни ранили ее безосновательные обвинения Хэтти в адрес Ченса, она не могла притворяться, даже перед самой собой, что смерть этой старой женщины оставит ее равнодушной.

Обвислые усы Чарли Рэйнуотера слегка приподнялись, когда он постарался взять себя в руки.

– Сейчас она спит, – сказал он. – При ней побудет доктор.

Лишь кивнув в ответ, адвокат повернулся к подносу на столике.

– Я принес кофе, который вы приготовили, Чарли. Налить вам чашечку? Я, кажется, был заочно избран для оказания этих мелких услуг.

Глухой стук его каблуков эхом отдавался в этой высокой комнате, усиливая ощущение Флейм, будто все они собрались здесь, чтобы нести почетный караул у смертного одра.

– Может, передумаете, Маргарет Роуз, и выпьете с нами чашечку? – Адвокат держал носик кофейника над третьей чашкой.

– Нет. И пожалуйста, прекратите меня так называть. Единственным человеком, кто обращался ко мне по имени, была моя мама.

Мама – и Хэтти.

– Я знаю. Все называют вас Флейм, верно? – вспомнил Бен Кэнон, скользнув своим острым взглядом по ее рыжим волосам. – На редкость меткое прозвище.

– Мистер Кэнон, ваше мнение меня интересует гораздо меньше, чем те объяснения, которые вы обещали дать в присутствии мистера Рэйнуотера.

– Да, действительно. – Он глотнул кофе и снизу вверх посмотрел на высокого управляющего. – Похоже, ее муж не упомянул о том, что он – племянник Хэтти.

– Но это так и есть. Все верно, мэм. – Чарли Рэйнуотер быстро и шумно отхлебнул из чашки, затем отер концы усов тыльной стороной указательного пальца. – Он родился здесь, в этом доме, в комнате по соседству с комнатой мисс Хэтти. Если не верите мне, спросите у доктора Гиббса. Он принимал роды. – Он замолчал, уставившись на свой кофе. – Это был грустный день. Никто из нас не хотел, чтобы в этом доме на свет появился еще один Стюарт.

– Но его отец…

Чарли не дал ей договорить, в его глазах вспыхнула холодная ярость.