Соперница королевы

Моя досада и неудовлетворенность жизнью все возрастали. Мне казалось, что королева никогда не сменит гнев на милость. Если бы она отвергла и Роберта, это позволило бы мне хоть немного примириться с судьбой. Он богат, и даже если бы королева перестала осыпать его милостями, мы все равно смогли бы зажить в роскоши и благополучии в Кенилворте, Уонстеде, Корнбери, Лестер-хаусе или одном из его многочисленных особняков. В этом случае меня окутывал бы романтический ореол, ведь я была бы женщиной, ради которой Роберт отрекся от благосклонности королевы.

Но это было не так. Королева решила наказать меня и теперь злорадствовала, удерживая возле себя моего супруга. За что она меня наказывает? За то, что он предпочел меня. Теперь ей было необходимо доказать мне и всему миру, что он готов в любой момент покинуть меня ради нее. Что он и делал.

Когда он ненадолго возвращался домой, мы страстно занимались любовью, но я спрашивала себя, осознает ли он, что пылкость понемногу уходит из моего сердца. Я спрашивала себя, замечает ли Елизавета перемены в нем.Он всегда вел такой образ жизни, что это не могло не отразиться на его здоровье и внешности. Он жил, ни в чем себе не отказывая. Он имел неограниченный доступ к тому, что принято называть радостями жизни. Результатом этого были регулярные поездки на воды в Букстон, где он ел исключительно простую пищу и ожидал, пока отступит очередной приступ подагры. Высокий рост и сейчас позволял ему оставаться внушительной фигурой, и его по-прежнему окружала особая аура, благодаря которой он выделялся в любой толпе, как если бы он и в самом деле был принцем. Он был творцом своей судьбы. Легенды, окружавшие его, всегда будут заставлять людей произносить это имя благоговейным шепотом. О нем продолжали говорить во всех уголках королевства, как ни об одном другом человеке, что доставляло ему немалое удовольствие. Более того, он сознательно стремился к подобной славе. Никто не сможет забыть того, что королева хранит ему преданность на протяжении всей своей жизни. Но он начал стареть, и каждый раз, когда он возвращался домой после длительного отсутствия, изменения в его внешности неприятно удивляли меня.

Я тщательно ухаживала за собой, стремясь как можно дольше сохранять молодость и свежесть. У меня не было доступа ко двору, зато было время экспериментировать с травами и лосьонами, благодаря которым моя кожа выглядела прекрасно. Я купалась в молоке и готовила для волос специальные бальзамы, сохранявшие их цвет и блеск. Моему искусству пользоваться красками и пудрами могли позавидовать камеристки королевы. Когда я подходила к зеркалу, на меня смотрела молодая женщина, рядом с которой я представляла себе Елизавету. Королева была значительно старше меня, я же с удовольствием рассматривала свою безупречную и свежую, как у юной девушки, кожу. Ее недостатки были известны мне одной, и мне удавалось искусно скрывать их при помощи специальных средств, в применении которых я была такой мастерицей.

Когда Роберт видел меня после длительного отсутствия, на его лице всякий раз отражалось изумление.

— Ты ничуть не изменилась с того самого дня, когда я увидел тебя впервые, — заявлял он.