Соперницы

– Точно не скажу, но харя у него препоганая.

– Ладно, Джон, пусть его впустят, но ты оставайся за моим диваном. Томас, пригласи джентльмена сюда.

Слуга побежал исполнять приказ госпожи. Вошел гость. При первом же взгляде на него юная дама повернулась к лакею и шепнула:

– Ой, Джон, как я рада, что попросила тебя остаться.

– Да, сударыня, я и сам рад.

Посетитель – дряхлый старикашка в коричневом пальто и обвислой шляпе, которую он не потрудился снять, – прошел прямиком к камину, сплюнул в огонь табачную жвачку и поворошил дрова своей палкой. Затем он почесал голову и, обратясь к шокированной хозяйке, проговорил:

– Чегось скажу: я из Стеклянного города, пришел покалякать с Шельмом об одном дельце. Замерз С’Дохни, замерз. – Он потер морщинистые ладони над огнем, затем изящно высморкался пальцами. – А вы, значится, милордова дочка – достопочтенная мисс Перси. Не знаете, часом, когда его ждать?

И он вновь сплюнул в камин табачной жвачкой.

Мисс Перси сперва смутилась, затем испугалась, потом сделала строгое лицо и, наконец, не сумела сдержать смех.

– Джон, проводи джентльмена в холл. Дай ему пива и какой-нибудь еды. Отец скоро вернется, тогда вы с ним и поговорите. Джон, уведи его и дай ему…

– Иду, иду. Делай, что хозяйка сказала, дай мне чего-нибудь поесть. С’Дохни проголодался.

И гость, еще раз сплюнув в огонь, взял палку и вслед за слугой вышел из комнаты. Мисс Перси не успела оправиться от изумления, как к дому подъехал экипаж. Дверь открылась, и вошел ее отец.

– Ой, отец, как я рада, что вы здесь. Из утренних газет я узнала, что парламент распущен. Так вы весь день хлопотали в этой связи?

– Да, Мэри, но я голоден и замерз.

– У вас и вид изможденный.

– Еще бы, с утра крошки во рту не было. Но ведь ужин почти готов?

– Да. Только, отец, тут вас спрашивал престранный старик. Я не…

– Неужели… Нет, дитя, зови его сюда. С’Дохни, будь я проклят! Зови его сюда, дитя. А сама поди в свою комнату.

– Но вы сперва поужинаете?

– Нет! Какой тут ужин! Доброй ночи, Мэри.

– Доброй ночи, отец.

Она удалилась, и вошел С’Дохни.

– Ну что на этот раз, каналья? – вскричал Элрингтон.

– Карета ждет, – ответствовал С’Дохни.

– Еще одно слово об этом – и я раскрою тебе голову до подбородка.

– Ой ли? Серьезные дела творятся в нашем городе, Шельм. Министры, собаки, думают, они нас раздавят. Ну вот мы и собрались в клубе, Монт и остальные. И они, значит, говорят, чтобы я ехал к вам, тыщу шестьсот миль с гаком, – обсудить, как бы нам их отделать – консерваторов то бишь, – чтобы от них осталось мокрое место.

– Молчи, злодейская рожа. Я составлю список лидеров. Сядь.

– Ага. Вот и бутылку вижу.

Элрингтон быстро составил и вручил С’Дохни следующую записку:

Дражайший Монт!

Гордон от Денарда, Коннор от Селдена, Кэри от Силадена, Дорн от Фидены, Квоши и кто-нибудь еще – от этого города, С’Дохни – от города Хитруна, Кавершем – от города Росса, ты – от города Парри, я – от Стеклянного города, Маккарти – от Харлау. Это лидеры. Теперь по карманным округам. 13 депутатов от моих 13, 23 от их собственных округов, 4 от твоих 4, 2 от 2 округов Кавершема, 1 от Кэри и 3 от Дорна. 50–60 мест можно взять там, где побольше шансов. Еще 16 – где за нас голосуют традиционно. Всего 134 на материке. Может, дотянем до 150. От чурбанов – 11, от обезьян – 21[70]. Итого 166. Хорошо бы довести до 200–250. Я могу выделить на кампанию 150–200 тысяч фунтов[71]. Мы должны сражаться безжалостно, не щадя сил. До встречи.

А. Элрингтон

– Ну вот, С’Дохни, я скоро рехнусь от писанины. Как там Монт? И что в городе?

– Монт в заботах, как и вы. Город бурлит. Министры носятся из кабинета в кабинет как оглашенные – так и хочется кому-нибудь из них наподдать. – И достойный собеседник, утерев рот рукавом, глубоко вздохнул. – Вот что, Шельм, коли вам нужен здесь второй кандидат, я знаю, где его взять.

– Где же?