Соперницы (ЛП)

– Что-что, Саске? – едва слышно спросил Итачи. Наруто как-то пошутил, что когда Сакура злится, то ее голос достигает чуть ли ни ультразвука и становится настолько высоким, что ее могут слышать только летучие мыши. А Итачи наоборот становится очень и очень тихим – в самый раз для того, чтобы не мешать его жертвам смотреть мелькающие картины прожитых жизней. Саске никогда не задумывался, насколько жутким может быть его деликатный и скромный старший братик, если постарается. Если ты был другом Итачи, было легко забыть о том, что если он был расстроен, одного его вида было достаточно, чтобы начать испытывать острое желание самоубиться, лишь бы не попасть ему под руку. Находясь сейчас под тяжелым взглядом брата, Саске обнаружил, что едва может хотя бы жалко пискнуть – что-то похожее издают мелкие зверюшки перед тем, как их съедают голодные хищники.

Когда старший брат пошевелился, младший вздрогнул – и пусть Итачи двинулся только для того, чтобы взять одну из своих палочек и направить на него, Саске сразу сник под его обвиняющим и осуждающим взором.

– Ты спокойно пожертвовал жизнью Карин, хотя она всегда была предана и верна тебе. И… ты пытался убить Сакуру.

Саске был настолько напуган, что всерьез рассматривал возможность залезть под стол, только чтобы избежать страшного выражения лица Итачи. Вариант «разрыдаться и молить о пощаде» также мелькнул в голове, но был отвергнут – не сработает. Итачи покачал головой: его гнев перешел в печаль.

– Ты разочаровал меня, младший брат.

Холодные слова подействовали сильнее, чем пощечина, и все лицо Саске дрогнуло, но Итачи был непоколебим. Он встал и протянул брату руку:

– Идем.

Саске с подозрением посмотрел на протянутую ладонь. Если Итачи собирается отвести его во двор и устроить смертельный поединок или что-то в этом роде – что ж, у него нет шансов. Нет, он не может оставить Карин.

– Зачем?

Итачи глубоко вздохнул.

– В связи с последними тревожными откровениями по поводу твоего характера, нам необходимо серьезно обсудить, как следует относиться к окружающим тебя людям. Особенно к женщинам.

– Но это было много лет назад, – в отчаянии запротестовал Саске. – И я знаю, что был неправ! И я люблю Карин, и Сакуру тоже, и…

– Саске.

Понимая, что спорить дальше бессмысленно, Саске поднялся и последовал за братом, старательно ступая за нем след вслед.

***

Тем временем на кухне.

Едва Сакура закончила свою обличительную речь, Карин отшатнулась назад, будто ее ударили. Сакура поняла, что, возможно, зашла слишком далеко, когда рот Карин открылся, но оттуда не вылетело ни звука. Но когда она увидела, как на глазах той наворачиваются слезы – впервые за все время – это ее действительно шокировало.

– О, нет, – Сакура запнулась, впервые не зная, что сказать. Она отставила стакан с парфе и подошла ко второй женщине. – Карин, мне так жаль, мне не следовало… Я…

Она успокаивающе погладила Карин по спине, и тут та разразилась рыданиями. Это продолжалось, наверное, пару минут, но казалось, будто прошло несколько часов. Наконец, слезы Карин иссякли.

– Да ладно, розовая башка, – всхлипнула она, – это было давным-давно. Сейчас все по другому. Мы все знаем правду об Итачи, Саске стал гораздо лучшим человеком, чем он был. Я теперь гораздо разумней мыслю; я ведь не прощала его долгое время, пока не была в полной уверенности, что все изменилось. И ты…

Она замолчала, но Сакура ее игриво подтолкнула:

– И что я?

Карин посмотрела на нее с тенью своей обычной ухмылки:

– Ты это ты. Только толще.

Сакура глубоко и с облегчением вздохнула. Она никогда бы не подумала, что будет повод такое сказать, но она была рада, что Карин снова вернулась в свое обычное, невыносимо-язвительное состояние.

– Карин. Ты ведь в курсе, что я на восьмом месяце беременности?

– Оправдывайся-оправдывайся.

– Ну-ну, я запомню это, четырехглазая. На следующий год будет твоя очередь.

Их взгляды встретились и тут произошло нечто из ряда вон выходящее. Обе женщины засмеялись, легко и искренне – не друг над другом, но друг с другом. Приготовление парфе пошло быстрее, подгоняемое перебрасыванием взаимными подколками. Подхватив по два стакана с десертом каждая, они вернулись в столовую…

…и растерянно оглядели пустую комнату. Стулья Итачи и Саске пустовали.

– Хм, – Карин поставила стаканы на стол и поправила свои очки. Приподнявшись на цыпочках, она выглянула из окна: – Они там сидят и что-то серьезно обсуждают. Что они там забыли, интересно? Холодно же.

– Может, они заскучали, – предположила Сакура, хватая свой бокал за длинную ножку. Она тоже посмотрела на Саске и Итачи. Саске, при более пристальном осмотре, казался весьма несчастным. Надо будет позже расспросить Итачи. – Что ж, нам больше достанется.

– Знаешь, иногда – но только иногда – мне нравится ход твоих мыслей.

Они чокнулись бокалами.

***