Сопки Маньчжурии

Вот тут генерал Стессель не утерпел – он приказал закладывать экипаж и для пущей солидности вызывать к штабу конвой из казаков. Во-первых – в нем взыграло ретивое: захотелось поставить всех на место, предотвратить самоуправство, сказать, что он тут – главный начальник, а всех, кого уже успели утащить, вернуть обратно, ибо он ничего подобного не дозволял. А то что-то в последнее время события понеслись кувырком, совершенно не принимая в расчет существования коменданта Квантунского укрепленного района. Во-вторых – генерала разобрало любопытство, а что же такое на самом деле «Великая Артания» и ее якобы самовластный монарх. А то ведь если написать в своем верноподданическом донесении какую-нибудь глупость, а другие люди представят это государю совершенно по-иному – то все, карьера кончена, останется только плакать по безнадежно разбитому корыту…

Впрочем, сборы на выезд генерала – дело небыстрое, и пока это случится, во внешнем мире произойдет еще немало событий…

05 декабря (22 ноября) 1904 год Р.Х., день первый, 19:05. Порт-Артур, казармы пятого восточно-сибирского полка.

Капитан Серегин Сергей Сергеевич, великий князь Артанский.

В ходе подготовки к ночному контрудару мне в голову неожиданно пришла та же мысль, что и однажды Незнайке: «А чего тут два часа рисовать?». И в самом деле, зачем рубить японскому котенку хвост мелкими кусочками – лучше сразу весь и вместе с головой. Или это на меня так подействовали шесть атак «высоты 203» – живыми волнами при пятидесятипроцентных потерях в каждой атаке. В последний раз, уже в сумерках, офицеры гнали солдат на штурм, лупя их по спинам бамбуковыми палками, и все равно итог был один. Ровный стрекот фланкирующих пулеметов, частые щелчки супермосиных, выбивающие вражеских офицеров – и склон злосчастной высоты устилали все новые и новые японские трупы, образуя сплошной ковер. Ну прямо какая-то инфернальная манга о том, как сыны Аматерасу пошли в грабительский поход за шерстью, но в очередной раз сами оказались стрижены.

Вот тогда-то и стало очевидно, что удар бронекавалерийской группировкой от Голубиной бухты во фланг сводной японской группировке, атакующей «высоту 203», имеет все шансы полностью сокрушить правый фланг вражеской осадной армии и одним рывком задолго до рассвета выйти к городу Дальний – тыловой базе осадной армии. Грабить, то есть приватизировать, тамошние японские склады можно долго и со вкусом. И самое главное, победа будет даже более чем просто громкая для того чтобы нас заметили в Санкт-Петербурге и других мировых столицах. А чтобы остатки левого фланга не слишком долго трепыхались, необходимо также убедить их отступить с занимаемых рубежей – не намного, всего-то километров на пять.

Основной удар на левом фланге по дороге от Голубиной бухты в сторону Дальнего будут наносить два танковых батальона, разведбат, и кавалерийский корпус в полном составе. Попавшие под фланговый удар остатки растрепанных во время бесплодных штурмов 1-й и 7-й пехотных дивизий, а также 1-й резервной бригады окажутся рассеянными, после чего, в силу специфики боя в полной темноте, будут уничтожены моими войсками, имеющими приборы ночного видения на танках и амулеты Истинного Взгляда у кавалеристок и пехоты. Впрочем, мелкие группы, рассыпавшиеся по местности, имеют все шансы ускользнуть из-под основного удара и дожить до рассвета; а вот что с ними будет дальше, учитывая особо пылкую японо-китайскую «любовь» – это еще бабушка надвое сказала. А ведь приступы этой «любви» можно и обострить, объявив награду за сдачу японцев. За живых побольше, за мертвых поменьше.

В центре, на стыке зон ответственности нашей артанской армии и местных русских войск, в атаку пойдет третий танковый батальон при поддержке местной русской пехоты и моряков. У Кондратенко, после того как мы заняли «высоту 203», до половины всех активных штыков болтается вне линии соприкосновения с противником. Всех их, помимо контингентов, необходимых для несения гарнизонной службы, можно включать в состав ударной группировки. Тридцать танков Т-80, неуязвимых и наводящих ужас, и за ними шесть-восемь тысяч по-настоящему злой русской пехоты – достаточная сила для того, чтобы опрокинуть десятикратно превосходящие силы врага, шокированного неожиданностями сегодняшнего дня.