— Догадался, значит. Молодец! — вновь захрустев шейными позвонками, произнёс одержимый. — Я пришёл договариваться.
— Договариваться? — зло усмехнулся я. — Я создатель этого мира, а ты лишь волдырь на его теле!
— Непра-авильно… — ничуть не оскорбился одержимый. — Я — твой порок. Я — часть тебя. И когда ты поймёшь что бороться со мной — это значит бороться с собой, мы станем сильнее. Ты не веришь… Я это вижу. И чтобы тебе доказать, я покажу тебе что без пороков ты никто!
Естественно вывернутая рука вдруг метнулась вверх. В ладони одержимого я увидел крохотный перочинный ножик. Отпрянул назад, изготавливая к атаке тяжёлый, выкованный не под мою руку, меч.
Но канцлер, вернее сущность, захватившая его тело, и не собиралась нападать. Ланцет в его руках дернулся к шее одержимого, вошёл в неё на полное лезвие и, ещё до того как из пробитой артерии хлынула кровь, рассек адамово яблоко от уха до уха.
Кровь хлынула на дорогие одежды и каменный пол, но Одержимый не пытался спасти себя, не пытался зажать рану. Он улыбался, задирая голову как можно выше, и от вида распоротой трахеи меня начало выворачивать желчью. А когда спазмы живота отступили, и канцлер затих, перед глазами я увидел системное сообщение.
Стоило мне дочитать до конца системное сообщение, как голову наполнил сонм панических мыслей. Как так вышло? Почему? Этого не может быть! Я не хочу этого! С великой силой я взял сознание в руки и первым делом проверил наличие способностей. Открыл интерфейс и не заметил изменений. Но радоваться было рано: чтобы получить опыт, мне нужно было вернуться в наш мир и сотворить хоть что-то, за что система начислила бы эксперы.
Поэтому достав из торбы контрабандиста молескин, я начал рисовать дверь обратно. Работал быстро, но благодаря желанию и сосредоточенности, спешка не отразилась на результате. И когда система приняла мой рисунок как законченный, я увидел следующее сообщение:
Внутри меня что-то оборвалось. И дело тут даже не в том, что сейчас мы были заперты в Велиморе на двое с половиной суток, а в том, что за рисунок я не получил ни единицы опыта. И это подтверждало самые страшные опасения.
— Чернильный маг, господин Магнус, — произнес голос надо мной.
Это была Гретта. Совсем забыв про драконицу, я сам не заметил, как впал в отчаяние и, осев на каменный пол, обнял трясущиеся колени.
— Вы нужны нам, Демиург. Вы нужны барону, — произнесла она уже громче, и от требовательного звука её голоса мне стало легче.
Не то чтобы я смирился или успокоился. Нет, внутри всё также бушевала чума отчаяния и апатии, что пожирала сознание изнутри, но от её слов тлен притих и отступил, возвращая мне контроль над разумом.
Я поднял глаза на драконицу, заметил её одежды и осознал, кто принес мне спокойствие. Это стопроцентно был результат ментального воздействия мага разума!
— Мне нужно подняться в башню и зарядить тетрактор, — произнесла Гретта. — А вам… Барон Ольц, я чувствую его. Аарон нуждается в вашей помощи.
Не проронив больше ни слова, драконица взметнула мантию и скрылась на винтовой лестнице, а я… Расклеился, точно попавший в лужу хлебный мякиш. Отчаяние и страх захлестнули с головой, но толку от этого? В самокопании и прокрастинации точно нет выхода. Внутри вспыхнула злость на самого себя. Демоны Дали, да я же Демиург! Создатель этого мира! Я — сильнейшее существо, получил пощечину от какого-то джинна и расклеился?! Слизняк!
Последнее я произнес уже вслух и с силой хлестув ладонями по щекам, рванул вниз. Не знаю как, но каким бы сильным ни был джинн, победить его в моих силах! А сейчас моим друзьям нужна помощь.
Слетев вниз по лестнице, столкнулся с офицером с перевязанной раненой рукой. Он был вестовым барона, которому срочно нужна была моя помощь. Минута бега по узким коридорам и лестницам донжона окончилась распахнутой настежь дверью и, заскочив в неё, я увидел мертвенно-бледную девушку, над которой навис Антон.
Парень навис над девушкой, из которой почти ушла жизнь, он постарался реанимировать её.