Сопряжение. Чернильный маг 2

Сон. Он был странный. В нём я увидел себя в рабочем кабинете Лимертиана, что как обычно колдовал над книгами, попутно воплощая свою магию молнии. Чтобы обратить на себя внимание, окликнул старого эльфа, но тот не откликнулся, продолжая магические изыскания. Позвал его второй раз, но с тем же результатом.

В попытке вывести хранители ключей Грозовых Врат из творческого забытья, я легонько толкнул его но… Моя ладонь прошла сквозь тело покорителя, в этот момент молнией пришло осознание, что друг уже покинул этот бренный мир.

В груди вновь защемило от чувства невосполнимой утраты, и в эту же секунду моё видение наконец обратило внимание на незваного гостя.

— Что, опять жалеешь себя? — сурово произнес Лим. — Играешь на руку порокам? Хочешь добавить к приспешникам джинна и Уныние?

Лим, всегда добрый и понимающий, в моём сновидении оказался необычайно жëсток, и это деморализовало не хуже предыдущего игнора.

— Что молчишь? — произнес эльф и без замаха отвесил мне хлесткую пощечину. — Ты — творец и создатель мира! Ты обладаешь безграничной властью Изменяющего Реальность, способного прогнуть под себя даже Законы Мироздания! Но столкнувшись лицом к лицу с собственными пороками, ты боишься дать им бой!? Трус!

От последнего слова внутри разгорелся огонь злости. Не на старика. На самого себя.

— Я никого не боюсь! — рыкнул я. — Но джинн… Он невообразимо силён! Я просто не знаю как с ним справиться!

— Джинн силён, — внезапно подогрев согласился Лим. — И чем дальше ты будешь бежать от драки, демон будет становиться сильнее.

— Но я сейчас не могу. Ты видел как он расправился с Деспотом? У меня просто нет сил противостоять ему!

Ответом на этот вопрос послужило еще одна пощечина.

— Он — эманическое воплощение твоих пороков. Сто тринадцать лет назад я смог справиться с ним. Обуздал и запечатал, чтобы ты смог стать сильнее. А что сделал непобедимый Чернильный Маг? Испугался! Спрятал голову в песок, захотел сбежать в свой уютный мир, лишь бы не смотреть своим страхам в лицо!

— Так ты намеренно пощадил его? — откровение выдохнул я.

— Ну естественно!!! — ликующе произнес Покоритель Гроз. — Чтобы стать великим, ты должен сразиться с главным противником — самим собой. Так что иди и твори волшебство, Чернильный Маг!

С этими словами он сложил руки, направив раскрытые ладони в мою сторону, а через секунду в них зародились лиловые росчерки молнии, удар которых заставил меня проснуться.

Неловко подскочив на набитом сеном матрасе, я упал на пол. Было больно. Наверное. Но гулко стучащее сердце и адреналин то ли от сна, то ли видения, Не дали заметить боль и ссадину на руке.

За окном, закрытым бычьим пузырем, вместо витража уже поднималось солнце. Интерфейс подсказал, что я проспал не больше часа, однако от увиденного не было ни в одном глазу. Присел на кровать и, глядя на подрагивающие руки, попытался вспомнить увиденное. Это далось легко. Особенно откровение насчёт природы джинна.

Значит одержимая была права когда говорила о том, что мы с ней едины. Впрочем, джинн никогда не врёт. Он действует гораздо тоньше, элегантнее что-ли. Его главным инструментом является полуправда, экивоки и искажающее суть синонимы. В этом джинн непревзойдённый мастер.

И в самом деле, весь вчерашний день я даже не играл от обороны. Старался сбежать и укрыться от непосильного для меня противника. Но после слов Лима… Эх… Старый эльф, даже после своей смерти ты продолжаешь давать мне уроки.

Не в силах больше сидеть на месте, я подскочил к окну и сдернул с него кожистую ставню. Для того чтобы рисовать, или как сказал Лим, «Творить своё волшебство», мне нужна была яркость всего рассвета.

Покончив с этим, распотрошил сумку. Высокотехнологичные гаджеты полетели в угол комнаты, на кровать — остальное. Всё что могло мне пригодится было рядом, и пора было начинать.

Идея пришла сама по себе. По наитию, если она вообще существует. И для воплощения этой идеи мне нужны были новые чернила. Ножниц с собой не было, но заточенный до бритвенной остроты ножик легко отсек прядь волос. Подцепив прядь при помощи плакатного пера, я, припомнив как это делала Настя, поднес её к пламени свечи. Волосы затрещали, вспыхнули, осаждая чад и копоть на дно перевернутой глиняной кружки которую я использовал вместо лабораторного стекла.

Не прошло и пары минут, как на шероховатой поверхности посуды скопился довольно значительный объём пигмента. Теперь нужен был растворитель. Увы рыбьего клея при себе не нашлось. Да, можно было использовать воду из кувшина, но что-то подсказало мне, что есть вариант получше.

Подхватив бутылку вита, что остался после набега на бар Карины, свернул «ей голову» и плеснул немного в закопчёную кружку. На это дело ушло не больше пятидесяти грамм, а остальное содержимое пошло уже в меня.

В голову вновь ударило пьянящей эйфорией, энергетическое ядро запульсировало телом манны, по медианам заструилась сила, и схватив с кровати альбом, я принялся рисовать.