Соприкосновение. Часть 1, 2. (СИ)

От этих размышлений, ее отвлек плачь дочки, и поднимаясь наверх по круговой лесенке, Энн посетовала: куда-же запропастился Нэльтарин? Волнение за любимого не отпускало ее не на минуту, а дурное предчувствие не давало покоя.

Промаявшись всю ночь, и не сомкнув глаз от тревоги до самого утра, она решила сама идти к ведуну. Она накормила, и потеплей завернула девочку, взяв в дорогу самое необходимое. Но этого путешествия не потребовалось.

-- Энн! -- донеслось снаружи. Она узнала этот голос. Это была ее соседка -- эльфийка Лаэре.

И почему от ее голоса у Энн замерло сердце? Подхватив малышку, она спустилась вниз.

Лаэре была не одна. Рядом стоял ее муж. Он был человеком. Следопытом. Люди в деревне звали его Манул, по названию дикого лесного кота. Его настоящего имени не помнил уже никто, наверно даже он сам, а Лаэре называла его эльфийским именем, Митаэн, которого люди не знали.

Лаэре посмотрела на нее пристально, и во взгляде ее была и тревога, и боль и неизбежность.

-- Случилась беда. Твоего мужа больше нет с нами, -- сказала она тихо, без лишних причитаний, так, как это принято у эльфов, -- Нам очень жаль. Она скорбно опустила голову.

Энн перестала дышать, и словно землю вырвали из-под ног. Она видела, как эльфийка открывая рот, что-то говорит ей, но понять ничего не могла, не слышала. Все поплыло и закружилось перед глазами. Энн почувствовала, что ее подхватывают, не дают упасть, прислоняют к дереву.

Митаэн молча отстегнул фляжку от пояса и влил ей что-то в рот. Она не сопротивлялась. По горлу потекло что-то жгучее, наполнив желудок огнем, дыхание опять перехватило, но в голове напротив, сразу прояснилось. Согнувшись пополам, девушка закашлялась и разрыдалась. Лаэре заботливо подхватила маленький сверток из ее ослабших рук, и не мешала какое то время, просто стояла рядом.

-- Что с ним? Где он!? -- сквозь душившие ее слезы, спросила Энн.

-- Мы не знаем, кто это сделал, -- Отрывисто произнесла эльфийка, -- Шли, чтобы поздравить тебя. Увидели его. Митаэн сейчас принесет.

Энн тихонько осела на холодную землю, не в силах больше стоять. Все рухнуло. Мечты, надежды, ожидания. Все, о чем они с Нэльтарином разговаривали долгими счастливыми ночами, планировали, кропотливо создавая свой и только свой мирок. Еще вчера у нее было всё. И вот она осталась одна. С малышкой на руках, которую не принимают ни родственники, ни общество. Зачем ей это все? Почему? За что?

Видимо, последние слова она произнесла вслух.

-- Жизнь часто посылает нам испытания, -- тихо произнесла Лаэре, -- Но, как бы тяжело не было, надо бороться до последнего вздоха. Больше мне нечем тебя утешить, девушка. Поверь, мне так же тяжело, как и тебе. Многим людям не понять, но эльф всегда остро чувствует потерю соплеменника. Одно должно тебя утешить -- он теперь в лучшем мире.

Лаэре обняла одной рукой Энн за плечо. 

Но, Энн не хотелось -- ни бороться, ни утешаться, ей хотелось снова почувствовать себя любимой, защищенной, не одинокой. Она положила голову на плечо эльфийки и снова тихонько заплакала.

Вернулся Митаэн. Он нес Нэльтарина на руках впереди себя. Следопыт положил его тело перед Энн. 

Одежда мужа была грязной, на лице и руках множество ссадин и кровоподтеков. Было видно, что дрался он отчаянно. Предательская, чудовищная рана чернела на спине, а на шее синел след от веревки.

Энн кинулась к нему на грудь и закричала страшно, надсадно. Она гладила его лицо, руки, волосы, пыталась приподнять за одежду.

Лаэре не выдержала, и поняв, что и сама сейчас разрыдается, отошла с малышкой в сторону.

-- Он умер как воин, -- сказал Митаэн, -- по-своему пытаясь успокоить безутешную Энн.

-- Кто, кто это сделал?! -- плакала Энн, -- кому мы мешали?! 

Лаэре и Митаэн переглянулись, у них на сей счет были подозрения. Следопыт многих знал в деревне и догадывался, кто мог такое совершить. Но это подождет.

Хоронили, как и полагается эльфам -- в огне.

Никого, кроме Энн с дочкой, Митаэна с Лаэре, да ведуна-эльфа не было. Костер сложили на берегу реки.

Энн вынула из теплых одеял ручонку дочери и приложила к руке Нэльтарина, чтобы дочь и отец могли попрощаться друг с другом. Девочка не спала, была тихой, даже серьезной и казалось, все понимала. Но когда огонь взметнулся над берегом, она жалобно расплакалась.

Самой Кейт казалось, что она действительно все это помнит. Или, может, ее богатое воображение да подробные рассказы матери сделали свое дело. Впрочем, мать не очень любила ей об этом рассказывать. В основном тогда, когда напивалась.

Когда прах Нэльтарина был собран и захоронен, эльф-ведун отправился к себе. А Лаэре со следопытом вернулись к жилищу Энн. Они предлагали свою помощь, звали пожить у них. Места всем хватит. Но девушка отказалась. Она уже приняла решение, как тогда ей самой казалось -- самое правильное. 

Энн была благодарна этим двоим, казалось бы, чужим для нее людям, вернее..., ведь Лаэре была эльфийкой. Да какая в принципе разница, когда в горе не один, то это и перенести немножечко легче.

-- Манул, ты так и не выяснил, кто мог сделать это? -- спросила Энн на следующий день после похорон.