Сопротивляйся

Порывшись в кармане пальто, достаю запасной комплект ключей от своей квартиры, который собирался отдать еще за обедом. Вкладываю в ее ладонь, говоря:

– Я на связи в любое время и открыт для любых предложений. В пятницу сам заберу Мишу из сада, побудет со мной в мэрии. Отдыхай.

Она смотрит в сторону, и я ухожу, скрипя зубами.

Этого подожженного фитиля мне хватает до самого вечера.

Его хватает даже на то, чтобы в одиночку отправиться на пробежку после десятичасового рабочего дня. Накачивая легкие кислородом, останавливаюсь только тогда, когда готов их выплюнуть.

Под термобельем я обливаюсь потом, не чувствуя ни холода, ни усталости. Только напряжение в мышцах, которым сегодня явно не хватает белка для таких внеплановых марафонов.

Оказавшись в машине на волне перепада температур, все же чувствую усталость. Мгновенную и закономерную. Она и гасит этот фитиль, что позволит мне уснуть без проблем.

Я никогда не воспринимал жизнь, как что-то предельно простое и понятное, но сейчас тестостерон в моей крови ревет о том, что все проще некуда.

Есть я и она, и на третью попытку я наше время тратить не хочу. Этого не будет.

Как раньше тоже ничего не будет, но нам это и не нужно.

Когда до нее дойдет, я буду здесь.

Швырнув на тумбочку ключи, направляюсь в душ, решая забыться до утра без ужина.

Глава 42

Наши дни. Оля

– Господи, какая пошлятина, – Машка изображает на лице брезгливость, тыча подбородком мне за спину. – Посмотри на это…

Ставлю на барную стойку бокал вина и оборачиваюсь через плечо.

– Я как будто в нулевых, честное слово… – комментирует подруга.

На сцене в центре танцевальной зоны девушка с блестящей косой до пояса вручает какую-то памятную статуэтку номинанту на звание то ли «строителя», то ли «проектировщика года». Это седой мужчина в дорогом деловом костюме, а на девушке – платье в пол и широкая лента “Мисс Весна” этого года через грудь.

Отворачиваюсь под шквал оваций, но даже весь юмор ситуации не способен вывести меня из состояния рассеянности, в котором я нахожусь второй день.

– Это же классика… – тянусь за своим бокалом, думая о том, чтобы взять еще один.

Напитки здесь бесплатные.

– Любит наш народ всякое говно… – продолжает юродствовать она.

С ней сложно поспорить.

Несмотря на то, что место приличнее некуда, вокруг нас творится поразительная чехарда. За десять минут до этого награждения на сцене состоялся танец живота в исполнении липовой Шахерезады. В общем, все в таком же стиле было и до нее. Сорока минут здесь нам хватило, чтобы понять – это что-то вроде корпоратива, только расплывчато, кто и для кого его организовал. Кажется, это местное сообщество строителей или что-то вроде того.

Совершенно ясно, что Машу сюда пригласили в качестве аксессуара, потому что абсолютное большинство тех самых строителей – мужчины, тем не менее женщин здесь предостаточно. Думаю, часть из них выписали прямиком из городского модельного агентства.

Никогда не думала, что окажусь в такой идиотской ситуации, как стать “украшением обеденного стола”, хотя для этого я одета чересчур скромно – в белую шелковую блузку и юбку-карандаш. На Маше обтягивающее платье со спущенными плечами, в котором ее грудь выглядит впечатляюще даже для меня.

– Предлагаю еще по бокалу, а потом пойдем, – машет она рукой бармену. – Раз уж тут все халявное…

– Я не против, – соглашаюсь с ней.

На самом деле я рада тому, что она вытащила меня из дома. Даже этот банкет вокруг нас лучше, чем заниматься повседневными делами или йогой в компании своих мыслей и бардака чувств.

Разве с ним хоть когда-нибудь бывало по-другому?

Нет. Никогда.

Даже получив его фамилию, я умудрялась любить его еще сильнее.

Я в тупике, и не знаю, что мешает мне из него выбраться. Боль и обида, которые я так упрямо отрицала все эти годы, или тот самый бардак моих чувств.

– Пффф… – тряхнув головой, верчу между пальцев ножку винного бокала.

– Ладно, я сдаюсь, – вздыхает Машка. – Рассказывай. Больше не могу сама с собой тусоваться.

Перевожу на нее глаза, понимая, что зарылась в себя слишком глубоко, и это портит не только мой вечер, но и ее тоже.

– Извини… – снова смотрю на свой бокал. – Просто неделя такая… ненормальная…

– Я могила, – обещает она. – Выговорись, и мы пойдем в другой бар. Подальше от этого «голубого огонька».

Мне всегда было невыносимо тяжело обсуждать Чернышова с кем-то. Когда мы познакомились, я просто не хотела ни с кем им делиться, когда мы поженились – тоже, а когда развелись… мне было не с кем. Я бы и не стала. Это слишком личное.

Но, глядя в кристально ясные голубые глаза Маши, понимаю, что просто хочу выговориться.

Заправив за ухо волосы, гипнотизирую свой бокал.

– Я встретила его любовницу. Мы встретили…

– Он тебе изменял? – в ее вопросе столько удивления, что я грустно улыбаюсь.

Эти слова меня режут, и я не знаю, когда эта боль пройдет.

– Нет… – отвечаю. – Но он не был “один” после нашего развода…

– Ты… ревнуешь? – спрашивает осторожно.

– Нет… – прикрыв глаза, вдыхаю. – Нет… – повторяю. – Я не думала об этом. Мне было все равно. Я запретила себе думать. Просто блок поставила…

Черт…