Сопротивляющийся вампир

— У меня есть попкорн и содовая для каждого из нас, и я выбрала три фильма, — объявила Стефани, влетая в комнату с полными руками. — Боевик, ужасы и комедия. Я подумала, что мы можем проголосовать за то, что посмотреть.

Она оглянулась через плечо, когда они услышали шаги на лестнице, и добавила: — Остальные идут сменить нас. Вы готовы?

Крыльцо, о котором упоминал Харпер, было прямоугольным и тянулось вдоль стены дома в сторону от дороги на втором этаже. Верхняя половина трех наружных стен состояла в основном из окон, но имелась и тяжелая дверь с относительно новым засовом. Она вела на веранду, и Дрина смутно припомнила, что видела снаружи сетчатую дверь, когда проходила по веранде. Что касается окон, то они были старомодными, высокими и узкими, с деревянными рамами, которые открывались, а не поднимались или сдвигались в сторону, как более современные окна. Их экраны были сняты на зиму и стояли у стены. Хотя стены были изолированы, было довольно холодно, когда она, Харпер и Стефани вышли на крыльцо.

— Здесь довольно быстро все прогревается, — заверил их Харпер, направляясь в угол, чтобы включить мощный электрический обогреватель.

Дрина кивнула и огляделась по сторонам, пока Стефани выкладывала свои лакомства на кофейный столик между диваном, стоявшим под окном, и телевизором, стоявшим напротив. Нахмурившись, Дрина крепко сжала губы, обдумывая уязвимые места, а затем сказала: — Стефани, принеси себе кучу подушек и, может быть, одеяло. Все, что ты думаешь, нам нужно, чтобы на полу было удобно. Я не хочу, чтобы ты стояла перед окнами.

— Хорошо, — легко согласилась Стефани, не желая поднимать шум и рисковать упустить возможность побыть вдали от остальных. — Я принесу достаточно, чтобы вы могли присоединиться ко мне, если захотите.

— Я не подумал об окнах, — извиняющимся тоном сказал Харпер, оглядываясь по сторонам, пока Стефани медленно шла в дальний конец комнаты, осматривая окрестности.

Вероятно, днем отсюда открывался очаровательный вид, да и ночью тоже было красиво. Тем не менее, с включенным светом в комнате, они были выставлены на всеобщее обозрение для тех, кто осмелится взглянуть на окна.

— Все будет хорошо, — пробормотала Дрина. — Мы просто убедимся, что Стефани спрячет голову под подоконником, и, может быть, выключим свет, чтобы свет падал только с экрана телевизора. В любом случае, это весело, если мы будем смотреть ужастик.

— Ужастик, да? Ты за это голосуешь? — спросил Харпер у ее уха, и она удивленно обернулась, обнаружив, что он пересек комнату, чтобы присоединиться к ней. Когда он схватил ее за бедра и притянул к себе, она улыбнулась и обвила руками его шею.

— На самом деле, я одинаково люблю боевики, комедии и ужасы, — пробормотала она, когда он уткнулся носом в ее ухо.

— А как насчет порно?

Испуганный смешок сорвался с губ Дрины, и она отстранилась, чтобы посмотреть на него. — Боюсь, я никогда их не видела. Они просто казались неинтересными, когда я так долго не занималась сексом.

— Я тоже никогда их не видел, — признался он с усмешкой, а затем добавил, понизив голос: — Кроме тех, что крутились у меня в голове с того самого дня, как ты приехала в Порт-Генри.

— Неужели? — с интересом спросила Дрина, отодвигаясь от него и невольно прижимаясь бедрами к его бедрам. — А что происходит в тех порно, которые крутятся у тебя в голове?

— О, много чего, но в основном я облизываю, покусываю и целую тебя от кончиков пальцев ног до макушки, а потом переворачиваю тебя и делаю это снова, — прорычал он и наклонил голову, чтобы поцеловать ее.

Дрина сразу же открылась ему, ее тело нетерпеливо подалось вперед в ответ на его слова. Они возбудили ее, и она обнаружила, что образ, который он нарисовал, заполняет ее разум. Дрина провела руками от его груди до паха, чтобы найти растущую твердость члена.

Харпер зарычал ей в рот и прижал ее спиной к окну, его собственные руки прошлись по ее телу сквозь одежду, прежде чем опуститься на ее грудь и сжать почти болезненно, свидетельствуя о его собственном возбуждении.

— Я люблю твое тело, — пробормотал он, отрываясь от ее губ, чтобы исследовать ее шею и ухо, когда его рука скользнула между ее ног. — Ты должна все время быть голой.

Дрина, задыхаясь от смеха, убрала руку с его эрекции и поймала его за руку, напоминая: — Повсюду окна и возвращается Стефани.

Харпер застонал ей в ухо, но успокоился и обмяк.

— Кроме того, — со вздохом добавила Дрина, — ты просто разжигаешь огонь, с которым мы ничего не можем поделать, потому что сегодня вечером я снова буду со Стефани.

— Черт, — выдохнул он разочарованно.

— С другой стороны, — добавила она с наигранной бодростью, — если ты ляжешь спать в одно время со мной и Стефани, мы с тобой, возможно, наконец-то увидим те общие сны, о которых все говорят.