Сорняк

В восемь лет дед подарил мне первый велосипед и научил быстро крутить педали.

А однажды без предупреждения выбросил меня из лодки в море, чтобы я научился плавать. Я быстро превратился в настоящего ныряльщика. Страх глубины был мне неведом, и я мгновенно выучился разным техникам погружения. В итоге я мог находиться под водой дольше всех своих товарищей.

На ум приходят маленькие и великие истории, рассказанные дедом, – в том числе истории времен Второй мировой войны, в которой он участвовал в качестве добровольца и служил на английской подводной лодке, обладавшей мощным оружием – радаром. Я размышлял о многих вещах, которым дед меня обучил: от рыбной ловли до принятого у моряков способа ориентироваться по звездам, распознавать направление ветра и характер течений, вязать морские узлы. Он научил меня относиться к морю с почтением. “Это чуждая нам стихия”, – повторял дед.

Другой его страстью была политика. Портреты Маркса и Ленина висели в каждой комнате его большого дома. Ленина он мог цитировать по памяти: “Раб, сознающий свое рабское положение и борющийся против него, есть революционер. Раб, не сознающий своего рабства и прозябающий в молчаливой, бессознательной и бессловесной рабской жизни, есть просто раб[13]”.

В восьмидесятые годы дед поддерживал Энрико Берлингуэра[14], чьи политические взгляды он всегда разделял. Помню, как он сердился на своих земляков и убеждал их голосовать за коммунистов ради освобождения страны от губительной и коррумпированной власти Демократической Партии, которая опиралась на священников, продажных политиканов и мафию. Дед говорил это в те времена, когда официально отрицалось существование мафии.

Но история показала, что он был прав. “Внучек, – наставлял он меня, – помни, что моральные нормы существуют и без Бога; Бог нужен властям, а не свободомыслящему человеку”.

Ошибался ли он? Не думаю.

Но дед ошибался – я должен признать и это – во многих других вопросах.

У него было довольно романтичное и наивное видение политики: если бы он стал свидетелем падения Берлинской стены, развала Советского Союза, конституцию которого знал наизусть – особенно статьи, утверждавшие, что советская экономическая система лучшая, а в социалистических странах не существует бедности, – правления Путина и прочих событий, он умер бы от разрыва сердца.