Сорочиный куст

Однажды Житин явился, когда было еще светло, он избил меня, приказал молиться, а сам стал перезаряжать свое ружье. И сказал, что пришло время меня убить. Я умолил его развязать мне руки под тем предлогом, что хочу перекреститься перед смертью.

Житин поддался на мои уговоры — развязал мне руки. После чего я пытался бежать. Завязалась драка, в ходе которой я в целях самозащиты ударил Житина камнем по голове, он потерял сознание, и я стал убегать по дороге в деревню Верхние Кислицы, но Житин очнулся, догнал меня примерно за километр от населенного пункта, и сотрудники милиции прибыли на место происшествия.

О боже!!! Представляете, какому давлению и психическому, и физическому он был подвержен в ходе следствия, раз так оклеветал друга!!!! Того друга, который нес его буквально на себе, когда у него отнялись ноги!

Но на самом деле после злополучного журналистского репортажа, который показали в тульских новостях по 8 каналу.

Дело получило ТАКОЙ РЕЗОНАНС, что им занялись областные правоохранительные органы города Тулы.

ТУЛЬСКИХ милиционеров, как, впрочем, и любых других, не устроили бы правдивые показания, и Семен это прекрасно понимал. Все показания, подписанные им в выше приложенном допросе, он выдумал сам, без всякого к тому принуждения.

Как-то так получилось, что на первый же вопрос милиционера, адресованный Семену: «Кто это тебя так отмудохал?» (извините, цитата) Кулёчкин неожиданно для самого себя ответил: «Житин».

Ах, боже, боже! Что же теперь будет!!! Ах, и всё же еще есть крошечная надежда, что Кулёчкин убоится за друга и в 19-й по счету главе раскается в своей лжи..

Глава 19. С тех пор ему кислицы снятся…

После пережитого нервного потрясения старший лейтенант милиции, участковый Семен Кулёчкин не смог продолжать службу в органах правопорядка. Его уволили по состоянию здоровья. На почве пережитого стресса у Кулёчкина развилась эпилепсия. А через три с половиной года после описанных событий он умер от цирроза печени, возникшего вследствие алкоголизма.

Бывшая супруга Сени на похороны не явилась. Зато его родители заказали на могилку сына красивое надгробье в виде пшеничных колосков, поваленных ветром, ведь они так мечтали, чтобы их любимый Сеня стал агрономом…

Статистика говорит о том, что суды присяжных чаще всего выносят обвиняемым очень мягкие приговоры даже по самым тяжким обвинениям.

Именно такой суд запросила для Житина петербурженка Варвара Сергеевна — его адвокат. Она пыталась убедить присяжных в том, что показаниям потерпевшего по делу Кулёчкина нельзя доверять.

Так как он утверждал, что ее подзащитный Житин якобы нанес ему ожог, прислонив руки к раскаленной электроплите. И плеснул ему в лицо кипятком из чайника.

Ни то, ни другое действие, по словам адвоката, Житин совершить не мог по причине того, что электрическая плита в доме потерпевшего Кулёчкина не могла быть включена. Ведь электричество в тот злополучный вечер отключили во всей деревне. Ввиду неисправности электрощита.

Это подтверждали ВСЕ жители Верхних Кислиц. Но они также подтверждали тот факт, что Житин той ночью стучал в их окна и просил продать самогон. Он был один на машине и уже нетрезвый.

В итоге суд приговорил обвиняемого Житина Марата Даниловича к 25 годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии строгого режима.

Как на суде, так и на следствии Сейф вину свою во всех инкриминированных ему деяниях отрицал категорически, а в последнем слове сказал: «Не ходите туда к кусту, к Сорочиному, всё то, что про него говорят, ВСЁ — ПРАВДА. Мне теперь каждую ночь снится, что нашли там младенца — девочку в женскую сорочку завернутую…»

Через 40 дней после суда оказалось, что сон Марата был вещим — в 15 километрах от Верхних Кислиц жители деревни обнаружили сверток с младенцем. Что стало с ребенком, неизвестно…

Только Сейф об этом не узнал, от проклятых Кислиц он находился в огромном отдалении, а именно — в республике Коми, в Ухтинском лагере для особо опасных преступников. Где он отбывает наказание и по сей день…

Марина с тех пор, как Марата осудили, не написала ему ни одного письма, но как же так! Быть может, с Мариной что-то случилось? Не могла же она поверить в виновность Сейфа.

После увольнения с работы переехала вместе с дочерью к своим родителям в спальный и непрестижный район Тулы. Но теперь ее там нет! Где же, где же Марина Житина с дочкой? Где они? Спросите всякого: «Вы не знаете, где сейчас проживает бывшая телеведущая новостей? Ну помните, такая красивая, темноволосая Марина Житина?» Все лишь отрицательно качают головой в ответ.

Потому что Марина уже давно не Житина, теперь у нее, равно как и у ее дочери Полины, другая фамилия — двойная и редкая, а быть может, даже дворянская. Марина теперь Кель-Тополёвская.

Дело в том, что ее вынужденное знакомство со старшим следователем Эрастом Львовичем, тем самым, что вел дело ее теперь уже бывшего мужа Марата Житина, как-то внезапно переросло в бурный роман.