Сорок 2 дня

— Женщина-врач, которая принимала Сораба сказала, что она всегда делает пару лишних стежков для мужа.

Блейк смеется.

— Это стоит сделать обычной стандартной практикой.

Я спокойно вздыхаю, уткнув свой подбородок в его грудь.

— Почему ты напился сегодня?

Он тяжело вздыхает.

— Потому что сегодня мне пришлось принять очень, очень трудное решение.

Я поднимаю голову и заглядываю ему в глаза.

— Под давлением твоей матери?

Он подносит палец к моим губам.

— Ш-ш-ш...

Я громко выдыхаю, и роняю голову обратно на его грудь. Опять одни его секреты. Почему он не может просто довериться мне и рассказать.

Его голос, словно шепот.

— Забавная вещь запах, не так ли? Знаешь, что я потерял больше всего после того, как ты ушла?

— Секс?

— Секс? Я спал с сотнями женщин.

Я чувствую жгучую боль от его слов.

— По началу я имел их всех; шатенок, брюнеток, желтых, рыжих, блондинок, и всех не перечислишь. Накачивал себя полностью спиртным и укладывал их всех. Потом я стал более разборчивым. Они должны были выглядеть, как ты, по крайней мере, со спины. Если я выпивал достаточно, и делал тусклый свет, то мне удавалось обмануть себя, по крайней мере на какое-то время, что это ты, но, когда я просыпался, я прекрасно понимал: что тебя нет. Все они, от каждой из них, пахло несвежим сексом. Ни одна не имела твоего запаха. И я фактически израсходовал себя.

Если он подразумевал, что его слова прозвучат как утешение или будут льстить мне, то они наоборот имеют явно противоположный эффект. Мне не нравится сама мысль о сотни женщин, которые мелькают перед моими глазами. Все, что он сделал со мной, он тоже самое делал и с другими. Ни осталось ничего особенного, то что было исключительно только между нами.

— Трахать мой запах! Получается, что у нас нет ничего, что мы делали вместе, и то, что ты не сделал больше ни с кем?

Мгновение он просто смотрит на меня, как будто умоляя меня отречься от своих слов, но я молчу. Он резко садится, и мука отражается на его лице. И в какой-то момент мне кажется, что он не пьян, а полностью трезв.

— Иди в кровать, — говорит он.

Я немедленно повинуюсь. Этот Блейк напоминает мне слишком сильно того прежнего Блейка. Далекого и сдержанного, холодного незнакомца. Я почти начинаю сожалеть о произнесенных словах. Он поднимается, подходит к прикроватной тумбочке, где находятся все секс-игрушки, которыми мы так больше и не пользовались, но они продолжают храниться там, и достает вибратор. Этот вибратор белый, не тот огромный и черно-оранжевый, которым он унижал меня, этот же по форме напоминает ракету, и небольшого размера. Он снимает рубашку.

— Ложись, — говорит он и его голос звучит отрывисто и совершенно жутко. Так разговаривает не мой Блейк. И тем не менее, он мой. Этот Блейк живет внутри того Блейка, которого я знаю, и я хочу этого Блейка тоже. Этот Блейк — мой противник, который полон секретов. Секретов, которые я хочу узнать. Я не полна настолько светом, а он не полон настолько тьмой. Чтобы понять его полностью, я должна узнать его всего целиком, и я готова прижать его темноту к своей груди и сделать ее своей.

Хватит ли у меня храбрости?

Конечно, я сделаю это.

Я возьму свой свет и пойду туда, куда поведет меня любовь.

Он оставляет вибратор на прикроватном столике рядом. Затем передвигается так, что его член повисает над моим ртом. И мне удивительно его таким видеть, что он по-прежнему пребывает в расслабленном состоянии, но его это почему не особенно волнует. Все, что он делает сейчас — это только для меня. Медленно, он опускает свой член ко мне в рот. И мне несколько непривычно, поскольку до сих пор, я никогда не ласкала его в таком расслабленном состоянии, это заставляет меня действовать более решительно.

Я начинаю усердно сосать, и он быстро увеличивается в размере, чуть ли не в два раза, по-прежнему оставаясь у меня во рту. Он вставляет вибратор в мое мокрое влагалище, крутя и поворачивая его внутри, затем вытаскивает и кладет в мою руку. Я смотрю на него широко отрытыми удивленными глазами, держа вибратор в руке, не понимая, что я должна сделать.

— Давай. Трахни меня, — приказывает он.

Я парализована от шока. Это не мое, мне не нравится, это ни сексуально, ни эротично. Я не хочу делать этого, но я вижу в его глазах, что это неидеализированная сторона его. Он берет мою руку и, толкает зажатый вибратор в свой анус, фактически без смазки, только с имеющимися моими собственными соками. Он дергается и морщиться от боли, и скрежещет зубами.

— Жестко соси меня и трахай одновременно. Используй обе руки, — приказывает он, и его голос такой резкий и чужой.

Но я не могу, для меня это невозможно, причинить ему боль.

— Давай жестче трахай, — рычит он, и его глаза такие колючие, яростные, неузнаваемые. На этот раз я подчиняюсь, и действую обеими руками, сильнее настолько, насколько могу. Только когда я принимаю его темноту... я вижу, как он напрягается от боли и неоспоримого темного наслаждения. Я знаю, что это такое, потому что уже испытывала его.