Сороки-убийцы

— Кажется, был там один мужчина в федоре, — сказал он. — И ушел он, насколько припоминаю, как-то внезапно. Но боюсь, что больше мне добавить нечего. Как понимаете, мое внимание было поглощено другими заботами. Но он определенно не заходил в «Герб королевы» выпить стаканчик на помин души.

— Вам доводилось понаблюдать за Робертом Блэкистоном во время службы? Интересно узнать, как вы оцениваете его поведение.

— Роберта Блэкистона? — Они дошли до куста белладонны, и викарий осторожно обогнул его. — И с какой целью вы спрашиваете о нем? Если вам так уж угодно знать, то я скорее сочувствую парню. Мне говорили про ссору, произошедшую у него с матерью. После ее смерти вся деревня только об этом и говорила. Но меня слухи не волнуют. Я думаю, что люди бывают очень жестокими или бесчувственными. Зачастую это одно и то же. Не стану утверждать, что близко знаю Роберта. Жизнь у него выдалась непростая, но теперь он встретил юную леди, и я очень за него рад. Мисс Сандерлинг работает в лечебнице, и я уверен, что она поможет ему остепениться. Молодые люди просили меня повенчать их в церкви Святого Ботольфа. С нетерпением жду этого события. — Осборн помолчал немного, потом продолжил: — Роберт с матерью ссорились, это всем известно. Но я наблюдал за ним во время погребальной службы — они с Джози стояли совсем рядом со мной — и могу сказать, что он искренне скорбел. Когда я дошел до последнего абзаца своего обращения, парень расплакался и закрыл лицо, пряча слезы, а Джози взяла его за руку. Мальчику больно терять мать, какие бы ни были между ними отношения, и я уверен, что Роберт горько сожалел о своих словах. Как гласит пословица: слово не воробей, вылетит — не поймаешь.

— Каково ваше мнение о Мэри Блэкистон? — задал вопрос сыщик.

Осборн ответил не сразу. Он продолжал шагать до тех пор, пока они снова не оказались в саду его дома.

— Она была важным членом деревенской общины. Ее будет не хватать, — произнес наконец преподобный.

— Мне хотелось бы почитать текст вашей речи на похоронах, — заявил Пюнд. — Не осталось ли у вас, часом, экземпляра?

— В самом деле? — Взор викария просветлел. Он вложил в эту речь много труда. — Да, он у меня сохранился. В доме. Зайдете к нам? Нет, не утруждайтесь, я сам принесу.

Он вбежал в кухню через стеклянную дверь. Пюнд обернулся как раз в тот миг, когда Фрейзер и жена викария вышли из Дингл-Делла, в спину им светили косые солнечные лучи. Да, все верно, подумал сыщик. Этот лес — совершенно особенное место, достойное того, чтобы его защищать.

Вот только какой ценой?

7

Тем вечером произошла еще одна смерть.

Доктор Редвинг снова поехала в Эштон-Хаус, и на этот раз ее сопровождал муж. После полудня позвонила старшая медсестра, и, хотя ничего особенно тревожного она не сказала, ее тон был достаточно красноречивым: «Было бы хорошо, если бы вы заглянули к нам. Думаю, вам следует приехать». Доктору Редвинг и самой приходилось делать подобные звонки. Старый Эдгар Реннард так и не оправился от небольшого падения на прошлой неделе. Напротив, он, похоже, ушиб или сломал что-то, потому с того времени начал стремительно угасать. Во время последнего приезда дочери он постоянно спал. Старик почти ничего не ел, ограничиваясь несколькими глотками воды. Жизнь покидала его буквально на глазах.

Артур и Эмилия сидели на неудобных стульях в излишне светлой комнате, глядя, как под одеялом поднимается и опускается грудь старика. Каждый знал, о чем думает другой, но не хотел облекать это в слова. Сколько еще придется им пробыть здесь? В какой момент прилично будет счесть свой долг исполненным и поехать домой? Станут ли они винить себя за то, что не дождались развязки? Да и есть ли какая-нибудь разница?

— Можешь уйти, если хочешь, — сказала наконец Эмилия.

— Нет, я останусь с тобой.

— Уверен?

— Да, конечно. — Артур немного подумал. — Кофе хочешь?

— Было бы здорово.

Невозможно было вести беседу в комнате с умирающим человеком. Артур Редвинг встал и потихоньку пошел на кухоньку в конце коридора. Эмилия осталась с отцом одна.

И в этот миг Эдгар Реннард совершенно неожиданно открыл глаза, как если бы просто дремал под телевизор. Он сразу увидел дочь и ничуть не удивился. Возможно, в его сознании она никуда и не уходила, потому что старик сразу вернулся к теме, затронутой во время последней их встречи.

— Ты ему сказала? — спросил он.

— Кому, папа? — Эмилия порывалась попросить Артура вернуться, но боялась, что, повысив голос или сделав резкое движение, потревожит умирающего.

— Это нечестно. Я должен был им сказать. Они должны знать.

— Папа, ты хочешь, чтобы я позвала сиделку?

— Нет!

Эдгар Реннард вдруг рассердился, как будто понимал, что счет идет на минуты и терять время нельзя. В тот же самый миг взгляд его прояснился. Позднее доктор Редвинг скажет, что это был его последний подарок перед смертью. Деменция наконец отступила, вернув ему власть над собственным разумом.