Сороковник. Части 1-3 (+1 гл. 4 части)

Несмотря на первоначальную неприязнь к Тёмному, мой собакин отчего-то относится к нему всё более дружелюбно, да и тот, вроде, не против. Геля к нему благоволит, Нора дружит, Лора млеет. Я одна чего-то в нём не замечаю?

И вдруг я вспоминаю, что нужно спросить, пока Мага не слышит. Не хочу при нём заводить речь о Васюте. Воспользовавшись тем, что мы с паладином практически наедине, торопливо излагаю ему ночные события.

— Да, Ян сообщил мне, впрочем, весьма коротко, об этом странном происшествии, — кивает сэр. — Что мне вам ответить, Иоанна? У меня имеется некая гипотеза, но подтверждений к ней пока недостаточно. Нужны время и факты.

— Но скажите, по крайней мере, это был настоящий Васюта?

— Какой ответ вы готовы услышать? И что он вам даст? Если я скажу, что вас посетил живой человек, во плоти — вы будете разочарованы, поскольку так с ним и не объяснились, мало того — вновь остались одни по непонятной вам причине. Иллюзия или так называемый морок вас так же не устроят, ибо в последнем случае возникает вопрос: кто и с какой целью его навёл? Вы лишь неделю пребываете в нашем мире и вряд ли успели нажить врагов, могущих насылать столь сложные образы. — Невольно бросаю взгляд на некроманта, который закругляет игрища и, похоже, собирается отправить всю честную компанию на соседнюю поляну. — Нет, дорогая, — паладин качает головой. — Это не его профиль. К тому же, Мага при некоторых своих недостатках патологически честен, он никогда не унизится до надевания личины. Будьте уверены, я хорошо его изучил.

— Тогда всё же…

— Не все ответы приходят сразу, дорогая. Для некоторых нужно время. Запаситесь терпением — и, может статься, разгадка придёт совершенно неожиданно. И не от меня.

Мне остается… Ничего не остаётся, кроме как промолчать. Ответ вполне в духе Наставника, приучающего учеников к самостоятельности. Я медленно обрываю лепестки ромашки, на свою беду попавшейся мне на глаза. Сэр отбирает у меня пустой стебелёк и неожиданно сам заговаривает о том, что у меня на уме последние полтора часа.

— Он не враг, Иоанна. Но вам обоим нужно время, чтобы это понять.

— Зачем он здесь? — в негодовании спрашиваю. Будь моя воля — я бы обрушила на златокудрую голову ещё много вопросов: как можно дружить с таким, как Мага? что у них, абсолютно разных, может быть общего? для чего, пообещав мне защиту, на другой же день приводить ко мне моего же обидчика? Но сэр пресекает мои попытки на корню. Его тон благожелателен и искренен.

— Затем, что я его просил, — просто говорит он. — Наш небольшой вояж нельзя назвать опасным, но недалеко — граница, которую иногда прорывают степняки, а со мной всё-таки дамы. — Он очаровательно улыбается. — Нисколько не сомневаюсь в ваших способностях постоять за себя, дорогая, но вспомните об Ангелике! И к тому же, мне хочется сделать для вас эту поездку запоминающейся, не омрачённой происшествиями, так почему бы мне не подстраховаться и не попросить друга о помощи? Иоанна, вы всё ещё мне доверяете?

— Конечно, — отвечаю без колебаний. — Но мне непонятно…

— Со временем я всё объясню. Верьте мне.

Уровень доступа, думаю в сердцах. Я верю, дражайший сэр. Но при всём при том понимаю, что умалчиваете вы гораздо больше, нежели говорите вслух.

* * *

— Скажите, сэр Майкл, среди ваших учеников есть те, которые не прошли Финал?

Если он промолчит, я это пойму.

Нора, набегавшись, дремлет на обжитом сиденье. Диванчик, что напротив, временно пустует: леди Ангелика соизволила принять предложение Маги попробовать самой управлять лошадками и теперь восседает на облучке, а Некромант делает вид, что всего лишь помогает ей удерживать вожжи, хотя, конечно, правит сам. Кучер, не дерзнув посягнуть на «господские» места, разминает ноги, да так споро, что спина его маячит где-то далеко впереди на пропылённой дороге.

— Из тех, кого готовил лично я, Финал одолели две трети, — помедлив, отвечает сэр. — И, поверьте, это хороший показатель. У вас шестьдесят шесть процентов вероятности, что вы пройдёте; ещё десять я бы накинул на ваши личные качества и удачливость.

— Удачливость?

— Далеко не каждый попаданец обретает Наставника, а уж тем более двоих. И не каждый Наставник берёт новых учеников. Это тяжело, Иоанна. Не обучать тяжело, а отпускать. Мы ведь помним всех, кого снарядили…

Чёрный, как антрацит, конь не спеша трусит рядом и словно прислушивается. Покачиваются в такт шагам пустые стремена, под атласной шкурой красиво перекатываются мышцы. И себя он несёт легко, с достоинством, будто сам — маг высшего уровня, просто упакованный временно в это красивое дикое тело.