Сорвавшийся союз. Берлин и Варшава против СССР. 1934–1939

Весьма красноречивым свидетельством того, что Гитлер очень напрягался в деле обработки Польши и ее главных людей, поскольку она была для него чрезвычайно важна и нужна — особенно на первом этапе его власти в Третьем рейхе, — стала реакция фюрера на смерть маршала Пилсудского, случившаяся 12 мая 1935 года. Уже утром 13 мая корреспондент газеты «Kurjer Warszawski» передавал из Берлина, что «смерть маршала Пилсудского вызвала здесь глубокое впечатление». Как прозвучавшие радиокоммюнике, так и комментарии печатной прессы, сообщал он, «несут в себе ноту живого сочувствия и сожаления», о скончавшемся польском Начальнике говорится как о борце за свободу Польши, о его больших заслугах перед страной. Выражением «специального почтения памяти маршала Пилсудского является факт, что канцлер выдал поручение вывесить приспущенные до половины мачты флаги на всех главных правительственных зданиях, в том числе на здании канцелярии канцлера Рейха». Фактически был объявлен государственный траур. Корреспондент польской газеты уточнил, что в Германии делается подобное только «для почитания главных руководителей государства, это значит президентов или монархов». Польское телеграфное агентство тоже сообщало, что несмотря на воскресенье, на которое выпала смерть маршала Пилсудского, а также на то, что такая весть поступила в Берлин поздним вечером — около 23 часов, польское посольство, редакции берлинских изданий сразу же были засыпаны вопросами, соответствует ли информация действительности. Ведущая газета Рейха «Völkischer Beobachter» поместила эту новость «на главном месте и в траурной рамке», подчеркнув, что «невосполнимая утрата, случившаяся для польского народа, вызвала и во всей Германии высочайшее сочувствие». Телефонные линии между Берлином и Варшавой были настолько перегружены, что «даже для срочного разговора нужно было ждать не менее часа».

В своих вечерних выпусках польская пресса информировала читателей, что «вся Германия сочувствует сегодня Польше в связи с потерей великого государственного человека и патриота». Такое суждение, отмечалось специально, можно встретить в любой немецкой публикации, «посвященной памяти умершего маршала». Их же весьма и весьма много, издания буквально «переполнены комментариями и статьями», рисующими историю его «подвижной и неутомимой жизни от ранней молодости до последней минуты», все подчеркивают его «героический патриотизм, которым была наполнена вся его жизнь, посвященная борьбе за свободу отчизны, а затем укреплению ее державности и внутренней сплоченности». Его оценивают как «национального героя, не имеющего себе равных в Европе», как человека железной воли, жившего, по мнению «Berliner Zeitung», например, только ради Польши и не знающего компромиссов. Был он к тому же «прирожденным начальником». Газета «Deutsche Allgemeine Ztg.», усомнившись, можно ли с полной уверенностью утверждать, что «маршал Пилсудский был другом Германии», тем не менее напомнила, что «это был первый европейский государственный муж, который понял и смог оценить новую Германию и, несмотря на всякие интриги, решился пойти путем разрядки с Германией». Во всех публикациях подчеркивался «именно этот шаг умершего маршала как шаг, наиболее достойный с немецкой точки зрения». Еще более определенно, сообщала польская пресса, высказалась «Völkischer Beobachter»: «Новая Германия склоняет свои флаги и штандарты перед гробом этого великого государственного деятеля, который впервые имел мужество открытого доверия и полного союза с национал-социалистическим Рейхом».

Гитлер в связи с кончиной польского Начальника направил в Варшаву два соболезнования. Одно адресовал польскому президенту и уведомлял главу Речи Посполитой, что он сильно «тронут известием о смерти маршала Пилсудского». По словам фюрера и канцлера, «вместе с польским народом и немецкий народ оплакивает смерть этого великого патриота, который через свое полное сотрудничество с немцами оказал большую услугу не только нашим странам, но и неоценимую помощь в успокоении Европы». Второе соболезнование ушло жене Пилсудского Александре. В нем Гитлер писал, что «печальная весть о смерти супруга, Его Превосходительства маршала Пилсудского», ранила его очень глубоко. В заключение следовало уверение, что его образ фюрер навечно сохранит «в своей благодарной памяти».