Сорвавшийся союз. Берлин и Варшава против СССР. 1934–1939

Главная нацистская газета «Völkischer Beobachter», комментируя итоги визита, констатировала, что «польско-германское сближение было не минутным эпизодом, как первоначально утверждалось за границей, а скорее твердой консолидацией». Превалировало такое суждение и в прессе других европейских стран, о чем сообщали и польские издания. Корреспондент парижской газеты «Paris soir» не случайно заключил, что Берлин приготовил польскому министру грандиозный прием. Рассказывая о европейской реакции на этот визит, польская пресса заметила, что почти все ведущие французские издания посвятили ему публикации, из которых вытекало, что «польско-германская дружба скорее крепнет, а не ослабевает». Газета «Le Temps» не удивилась «горячему приему, приготовленному польскому министру, поскольку германское правительство помнит, что главным образом благодаря подписанию договора от 26 января 1934 года Германия избежала отчуждения в Европе, так же как благодаря любезности Польши удалось Германии окончательно похоронить проект общего восточного пакта, основанного на взаимопомощи». Вдобавок это издание пришло к выводу, что внешняя политика Речи Посполитой стала «предметом совещаний в Замке», то есть в Бельведере, где работал Пилсудский, а не в МИДе, и проистекала из «личных склонностей и симпатий отдельных государственных мужей». Невозможно оставить в стороне и еще один вывод «Le Temps», суть которого в том, что «возвращение Германии к ничем не ограниченной свободе вооружений ставит Польшу перед ситуацией, полностью отличающейся от той, которая существовала в момент подписания договора Гитлер — Липский». Такая смена положения достаточна для того, чтобы на ней была сконцентрирована «забота польской общественности о собственной безопасности». Газета «Echo de Paris» тоже подчеркнула эволюцию «которая произошла в течение полутора лет в польско-германских отношениях». Суть ее в том, что «кооперация с гитлеровским Рейхом теперь является главным объектом дипломатии Белого Орла». Французские журналисты внимательно отслеживали ситуацию, складывающуюся в политике Речи Посполитой. Та же «Le Temps» пером своего берлинского корреспондента тоже отметила, что «целью визита польского министра является главным образом консолидация польско-германского сближения». В течение полутора лет, прошедших с момента подписания, «польско-германский трактат не переставал крепнуть и шириться, набрав в очах немецкого и польского народов, а равно и в европейском мнении, такую высоту, которая никому и не снилась во время его подписания».

Внимательными были и некоторые польские публицисты и аналитики. Уже в своем вечернем выпуске от 4 июля 1935 года тот же «Kurjer Warszawski» на первой полосе опубликовал статью за подписью «В.К.» под заголовком «Вольные руки на Востоке», которая начиналась с суждения, что «вся немецкая дипломатия основана теперь на том, чтобы вдребезги разбить понятие единства европейского мира, разделить Европу на отдельные миры — Запад и Восток и оставить Германии в том втором свободные руки». Не преминул автор подчеркнуть, что «теория такой дипломатии со всей открытостью изложена в книге «Майн кампф», а ее практическую сторону «уже два года демаскирует нам повседневная жизнь».

Суждение, что наступил новый период в отношениях с Германией, распространялось в польской общественной среде по всей Речи Посполитой. К примеру, провинциальный «Dziennik kresowy» — это значит окраинный — 5 июля поместил публикацию под красноречивым названием «Подтверждение польско-германской дружбы». Назавтра тоже на первой странице «Dziennikа…» набранные крупным шрифтом заголовки утверждали, что «согласование взглядов Польши и Германии — результат визита мин. Бека в Берлин», что достигнуто «взаимное удовлетворение обеих сторон». В текстах публикаций пояснялось, что состоявшиеся «беседы показали значительное совпадение взглядов», приводились слова Бека о том, что пожелания Гитлера, касающиеся «прочности польско-немецкого пакта, нашли сильный отклик в Польше», а также, что «с польской стороны существует искреннее желание дальнейшего углубления соседских отношений с Германией», ведь «с момента подписания польско-германской декларации от 26 января 1934 года мы значительно продвинулись вперед по пути взаимно познания и понимания». Эта же газета 7 июля 1935 года опубликовала снимок Бека перед почетным караулом вермахта и цитату из «Völkischer Beobachter», констатировавшую, что в результате «официального визита польского министра в Берлин оба правительства могут с удовлетворением утверждать, что политика взаимопонимания во всех смыслах оказалась эффективной», более того, «обе стороны живут стремлением ее дальнейшего расширения». Из Берлина в Варшаву, признают и современные польские историки, ведавший иностранными делами министр Речи Посполитой вернулся «убежденным в искренности уверений Гитлера в том, что касалось мирных намерений его политики по отношению к Польше».