Сорвавшийся союз. Берлин и Варшава против СССР. 1934–1939

Способствовал началу игры Пилсудского развал Версальской системы, что создало как нельзя более удобную конъюнктуру «для польских маневров», пришел к выводу И.А. Ковальский. В такой ситуации маршал ведет себя как лиса, которая «не боится западни и заходит туда, чтобы достать мясо и уйти невредимой». Однако в результате она может «оказаться с ущемленным хвостом», и, скорее всего, «хвост окажется ущемленным в германской западне». Польская конъюнктура такого рода — явление временное, потому что «СССР и Германия, из которых она должна сделать выбор, ассортимент весьма небогатый». При этом не может быть и речи о том, что в Варшаве могут «остановить свой выбор на СССР», несмотря на то, что «поляки в своей политике в отношении нас исходят из положения, что со стороны СССР им, с точки зрения государственной и военной, ничего не угрожает», о чем «мои польские собеседники (пилсудчики) мне прямо уши прожужжали». Они, оказывается, больше всего опасаются другого, ведь даже «некоторая легализация просоветских настроений вызвала такую волну симпатий к СССР, что определенные политические круги не на шутку струхнули… Дальнейшее политическое сближение с нами полякам не нужно… Поддерживать же отношения на том уровне, на котором они находятся, поляки будут стараться дешевыми средствами. Избегая даже мало-мальски серьезных политических актов, они будут присылать хоры Данов, которые приелись в Варшаве хуже горькой редьки, или таких, как Бандровская, которая является слишком хорошей певицей, чтобы ее Польша могла содержать, вследствие чего она и так ищет прокорма заграницей». Эва Бандровска-Турска прекрасно пела в опере. Квартетов, подобных «Хору Дана», созданному пианистом, вокалистом и композитором Владиславом Даниловским, было тогда в Польше много.

Пуще всего, подчеркнул советский журналист, «поляки боятся ввязаться с нами в анти-германскую игру». Они «не только не хотят пойти вместе с нами на какое-либо антигерманское выступление, но избегают всякого шага, который хотя антигерманским считать нельзя, все же мог бы задеть Германию». На самом деле «поляки не собираются вместе с нами ни обуздывать, ни, тем более, «побеждать Германию». В ближайшем будущем, предположил корреспондент ТАСС, даже по линии культурного и общественного сближения «мы встретим со стороны польского правительства сопротивление». Важнейшим во внешней политике «остается для Польши надолго германский участок». В результате полугодовой игры «Польша получила от Германии гарантию (на бумаге) своей западной границы, политическое успокоение и хозяйственные концессии в Данциге, прекращение Германией антипольской коридорной пропаганды, которая велась доподлинно в международном масштабе и, наконец, в области экономической — прекращение таможенной войны, что может принести Польше кое-какие хозяйственные выгоды, хотя в этом деле еще бабушка надвое сказала». Впрочем, прикрываясь словами о дружбе, и это отметил И.А. Ковальский, «Польша довольно решительно ударила по германским хозяйственным интересам в Верхней Силезии», прикарманив «германский концерн «Вспульнота интересов», причем это обошлось тихо, без неминуемого в прежних условиях международного скандала». Почему, спрашивается, не случилось скандала? Ответ для корреспондента ТАСС был очевиден: «Благодаря Польше, Германия прорвала цепь изоляции и получила большую свободу маневрирования на международной арене».

Сказанное о той цепи, уверен был И.А. Ковальский, касалось прежде всего польских обещаний проявлять «дезинтересмент (пассивность. — Я.А.) в вопросе об аншлюсе», а заодно и «в вопросах германских вооружений». Ситуация, сделал он вывод, складывается так, что «инициатива германо-польского сближения находится полностью в руках Германии». В Польше уже никто не скрывает, что «немцы буквально осаждают их всякими предложениями в области манифестации польско-германской дружбы». Дошло до того, что после «пакта о ненападении в печати, заключенного между отделами печати германского и польского Министерств иностранных дел, немцы предлагают взаимный просмотр учебников для изъятия всех недружелюбных моментов по адресу одной или другой стороны». Они постоянно «приглашают польских журналистов, тянут польских ученых и артистов, оказывая им подчеркнуто дружелюбный прием». С какой целью все это делается? Ответ для И.А. Ковальского и здесь очевиден: «Германия ведет с Польшей политику дальнего прицела. Германия всячески старается вовлечь в орбиту своей политики Польшу и завоевать ее для своих планов… Дело обстоит таким образом, что Германия уже вполне решила и поставила себе целью связать Польше руки и пристегнуть ее к своей колеснице».