Сорви с меня маску

В довольно широком коридоре было пусто. Лишь едва слышно гудели яркие лампы где-то под потолком, похожие на светящиеся квадраты. Нас быстро провели и буквально впихнули в крохотную комнатушку. Из всей мебели здесь стояли стол с компьютером да стул. Плюс полки с кучей книг и уже довольно старое кресло. Абби кивнула на него и проговорила, обращаясь к моей бабуле:

— Садитесь.

Сама она опустилась на стул, а я прислонилась к краю стола и спросила:

— К чему такие тайны?

— Если бы ты знала, что у тебя в руках, еще похлеще бы пряталась.

— Может, не будете пугать, а поясните?

— Как он к тебе попал? — поинтересовалась Абби и добавила: — В подробностях.

Пришлось снова рассказывать про маму, ограбление, нападение и так далее. Честное слово, я уже эту историю выучила наизусть и могла отбарабанить даже посреди ночи. Правда, голос слегка дрогнул, когда рассказывала про маму и про убийства.

Бабуля слушала, кивала, но не вмешивалась. Видимо, решила дать мне выговориться. Зато стоило мне замолчать, как она проговорила не терпящим возражения голосом:

— А теперь, мисс Алерано, расскажи нам все, что сама знаешь. В подробностях. Я не хочу лишиться дочери и внучки, да и свое здоровье как-то дорого. Итак, что это за платочек такой драгоценный? В него сморкались римские императоры? Его первым соткали в Китае? Или на нем проклятье древних майя?

— Господи, нет. Но знаете, иногда я думаю, что в какой-то мере они прокляты.

Приехали. Я постаралась не слишком скептически смотреть на Абби, но, кажется, она все равно поняла, какие мысли бродят в моей голове. Нет, ну правда, неужели можно серьезно рассматривать вариант с проклятием? Особенно в двадцать первом веке, сидя в шикарной библиотеке, оборудованной всеми благами технического прогресса. Вот я скорее поверю в то, что внутри его алмазные нити.

— Зря не веришь, Ева, я тоже сначала не верила. Потом дико боялась, а потом увлеклась.

— Прошу прощения, но фраза о проклятии смотрится странно.

— Ты пришла ко мне, — резко ответила Абби, — и у меня есть что рассказать. Тем более вокруг тебя явно что-то закручивается.

А то я не догадывалась.

— Скажи мне, Ева, что ты чувствуешь, глядя на платок?

— Что его постирать пора, — проворчала бабуля, — засунула его под посудомойку и рада.

Я погрозила ей пальцем, перевела взгляд на платок. Бежевая тонкая ткань, такая мягкая и нежная на ощупь, узкая полоска кружева с простым, но изящным рисунком. Ничего особенного: мило, скромно, подойдет под любой прикид.

Но почему в пальцах возник едва уловимый зуд от желания просто прикоснуться к нему. И ощутить… нечто. Я хмыкнула и мысленно дала себе пинка: не хватало еще выдумывать сейчас всякие глупости.

Странное желание значительно поутихло, но не исчезло. У меня вдруг появилось ощущение, что оно возникло с того момента, как я надела платок. Просто как-то не обращала внимания. Что за дурь лезет в голову? Неужели все же нервы не выдержали и дали сбой? Я не хочу к психологу!

— Платок и платок, что с него взять.

— Ты не хочешь его коснуться?

— Есть немного, а что?

— Насколько немного? — продолжала задавать странные вопросы Абби. А я все сильнее чувствовала себя участницей тупого шоу.

— Настолько, что желание легко запинывается в угол сознания.

— А ты часто его надевала?

— Раза три-четыре, не помню. Абби, что происходит?

— Да, — подхватила бабуля, — что? Какая разница, сколько раз Ева его надевала?

Абби постучала пальцами по столу, окрашенные в бледно-розовый цвет ногти выбили дробь. А я прямо кожей ощутила, что она все еще сомневается: рассказывать ли. В какой-то момент показалось, что нас уже готовы выставить за дверь с извинениями. По крайней мере, взгляд у Абби был характерный.

Но вот она мотнула головой, словно решилась на что-то. Подошла к выходу, зачем-то проверила, повернут ли ключ. Снова вернулась и бессильно опустилась на стул.

— Хорошо, я расскажу, тем более ты, Ева, уже невольно оказалась втянутой в то же, что и каждая из нас. Разговор, правда, придется начать издалека. Чтобы было понятнее.

— А издалека это откуда?

— Примерно с 1911 года. Они не обнаружены в более раннем периоде.

— Кто «они»?

— Вещи.

Супер, очень классное, а главное, исчерпывающее объяснение!

— Слушай, Абби, — решила поддержать меня бабуля, — у меня предложение: правда за правду. Моя внучка рассказала все, а из тебя мы вытягиваем слова. Нам это надо? Нет, не надо. Ты тут сказала, что Ева оказалась невольно втянутой во что-то. Мне внучка дорога, я за нее любому уши на задницу натяну. Так что будь любезна, если уж собралась рассказывать, то выкладывай без театральных заигрываний.

— Думаешь, легко сообщать некоторые вещи?

— Ну так собери волю и выдай. Думаешь, нам легко было сюда идти и рассказывать про то, что творится вокруг. Я в мистику не верю и…

— Я тоже не верю, — перебила ее Абби, — но то, что происходит вокруг… я уже тридцать лет не могу найти этому объяснения.

— Так, может, найдем его вместе? — негромко предложила я. — Про какие вещи вы говорите?