Sos! Мой босс кровосос! (СИ)

— Трахать тебя буду. Зачем еще? — не дождавшись, пока я сниму пальто, Игорь сам начинает стягивать его с меня.

— Звонок проходит, но трубку не берут, — снова встревает мужик с переднего сиденья. А Савицкий тем временем выворачивает все мое пальто.

— Ты его не найдешь. Я же сказала, что оставила его дома, — уверенно и спокойно произношу я, смотря Игорю в лицо, а у самой руки трясутся от страха и сердце так бешено бьется, что, кажется, это слышно всем.

Перевожу взгляд назад — за нами точно такая же машина. Это точно его люди. И впереди аналогично. То есть эта машина окружена двумя. Ну все, мне капец.

— Так что, Снежочек, что я с тобой буду делать?

Как там говорят — нельзя злить психопата? Ерунда это все. Все равно закончится одним и тем же. Я для него больше не милая трепетная девочка с «давай подождем до семнадцати». И вот тут меня накрывает волной паники. То, от чего я столько времени бежала, все равно меня настигло.

И так обидно становится от собственной глупости и нерешительности. В память так и врезаются слова Кротова: «ты мне нужна. Не как помощница». Ведь могла же еще утром в день его рождения поддаться желаниям. А теперь что?

Даже если и выйду отсюда живой, я все равно не смогу жить дальше. Так, может, хоть попробовать его убить? Например, забить каблуком от ботинка.

— Снежок, у тебя что-то с ушами? Третий раз повторить вопрос?

— Я думаю, ты меня изнасилуешь, возможно, изобьешь. Но так, чтобы я была в сознании. И так несколько дней. А потом отдашь своим охранникам. Как там говорят — пустят по кругу?

Кажется, не такого ответа Игорь ожидал. Смотрит на меня как-то странно.

— Глупая. Как бы мне ни хотелось сделать тебе больно, я бы никогда не отдал тебя никому. И сейчас ничего не поменялось. За исключением того, что убить тебя хочу. Но ты этого не дождешься, — усмехнувшись, произносит Игорь, растирая шею. И тут я понимаю, что он реально сдерживается.

— Куда мы едем?

— В загородный домик. Проведем с тобой вечер романтично. Затянулись, конечно, твои семнадцать лет. Но я терпеливый.

Или был им. Когда его взгляд падает на сумку, брошенную на сиденье, точнее на выпавшую упаковку презервативов, я понимаю, что он в ярости. Инстинктивно прижимаюсь к двери, когда он берет упаковку и крутит ее в руках. Он ударил меня всего однажды. Но тот случай скорее был исключением. Он реально этого не хотел. А сейчас четко понимаю — хочет. Обводит взглядом мою фигуру, останавливается на груди. А затем резко ударяет мне в лицо упаковкой презервативов. И вроде бы ожидала, но все равно не прикрылась.

Прижимаю руку к щеке, смотря на то, как Савицкий выбрасывает в окно упаковку. У него от ярости ходят желваки и руки сжимает в кулаки.

— За нами хвост, Игорь Владимирович.

— Час от часу не легче. Много?

— Одна машина пасется.

— Ну так давайте по проверенной схеме, как мы нашего Снежочка вызволили из такси.

Амбал что-то говорит по телефону, я же от страха уже мало что воспринимаю. Из-за меня еще и убить кого-то могут? Только не это.

Когда Савицкий чуть наклоняется ко мне и кладет руку на ногу, задирая платье до середины бедра, из меня окончательно вылетают все дельные мысли. Какой там забить его каблуком? Я уже двинуться не могу. Страх парализует.

Он обводит пальцем резинку чулка и… на удивление, отстраняется. Так молча мы едем минут пятнадцать. Когда мы выезжаем за город и в окне начинают мелькать деревья, паника нарастает еще больше.

— Я задаю тебе вопрос. Ты отвечаешь. И в твоих интересах ответить правду. Сколько, — смотрю на него и не понимаю, что он хочет. — Сколько у тебя было мужиков?

Если скажу не было и Даня это просто прикрытие, начнет прямо здесь проверять и изнасилует в машине. Скажу один, наверное, не поверит. Скажу много, чтобы побрезговал — тоже. При любом раскладе, я в полной заднице. Эх, правду. Так правду.

— Всегда был только один. Даня.

Секунда и я получаю такой силы удар в лицо, что ударяюсь виском о стекло. И нет, мне, как ни странно, не больно. Мне хорошо. Я точно чокнутая, но испытываю самое что ни на есть наслаждение, от того, что произнесла это вслух. Смотрю на то, как злится Савицкий, и в душе, несмотря на полный ожидающий меня пиздец, мне хорошо хотя бы на эти доли секунд.

И я начинаю заливисто хохотать. Да, хохот истерический, и это грозит мне тем, чтобы получить еще как минимум одну оплеуху, но я не останавливаюсь. Правда, до тех пор, пока Игорь не приказывает свернуть с трассы в ближайший поворот в лес.

А потом ко мне приходит осознание. Какая, собственно, разница, часом раньше, часом позже? Ожидание — еще хуже. Уж за полгода, проведенных под его «защитой и заботой» я это знаю наверняка.

Когда мы сворачиваем на какую-то ухабистую дорогу в лес, ко мне в голову приходит мысль, снять один из ботильонов и хорошенько заехать каблуком ему в глаз. Ну или просто в голову. И я могу это сделать, учитывая, что в машине мы будем одни. Насиловать при ком-то он меня точно не будет.

Оборачиваюсь назад. Позади нас больше нет той машины. Только одна впереди нашей.

— От хвоста избавились?

— Да.