Соседи по квартире (ЛП)

Это один из лучших и самых неожиданных комплиментов в моей жизни, от которого я на мгновение теряю дар речи.

— А еще она очень смешная, — добавляет Джефф, и Лулу протестующе вскрикивает:

— Больше одного пункта нельзя!

Но Келвин тут же вмешивается:

— Да. Но она действительно классная, — с дерзкой ухмылкой глянув на меня, говорит он. — Так что это не нарушение правил.

Келвин задает еще пару общих вопросов — чем они любят заниматься в моей компании, какую музыку я люблю, какие фильмы терпеть не могу и что предпочитаю заказывать в ресторане, — после чего звучит «Что вас больше всего беспокоит в Холлэнд?».

— Эй! — возмущаюсь я.

Келвин берет меня за руку и мягко сжимает.

— Да ладно тебе. Думаю, это может быть интересно.

Будь он проклят. Когда опять произносит «думаю» со своим акцентом, спорить просто невозможно.

— Она никогда не рискует, — тут же отвечает Лулу.

— Минуточку, — говорю я, показывая на Келвина. — А это что, разве не риск?

— Понятия не имею, — фыркает она. — Этот риск довольно хорош собой.

Келвин придвигается ко мне ближе.

Подумав немного над вопросом, Джин пожимает плечами.

— Она… м-м-м… никогда не называет меня бойфрендом Лулу.

— Честно говоря, — возражаю я, — своим бойфрендом тебя не называет и сама Лулу.

Джин смеется.

— Это точно. Почему ты не называешь меня своим бойфрендом, Лу?

— Например, потому что нам не шестнадцать лет. Если хочешь, могу называть тебя «мой мужик».

— Хочу, да.

Пока они препираются, я смотрю в сторону Джеффа, сомневаясь при этом, хочу ли слышать его ответ. Он облизывает губы — как и всегда, когда хочет сказать что-нибудь неудобное.

— Я готов еще раз повторить сказанное ранее, — тихо говорит он, как будто обращаясь только ко мне, — что Холлэнд старается оценивать себя трезво и в итоге умеет создавать хорошие отношения с другими. Но еще я считаю, что она видит себя второстепенным персонажем даже в своей собственной истории.

Как и комплиментом, я в той же степени поражена его критикой. От нее все резонирует внутри. Джефф просто взял и ударил правдой по самому больному. Вот уже год я пытаюсь придумать идею для своего первого романа, но ничего не выходит. Это все потому, что книги не пишут про второстепенных персонажей, а других голосов в моей голове не звучит?

В комнате повисает тишина.

Допив коктейль, я передаю стакан Лулу, чтобы та налила еще.

— Чувствую себя сейчас насекомым под микроскопом, — из-за присутствия Лулу и Джина дискомфорт усиливается в разы. — Давайте продолжать вечеринку.

Ставки сделаны, и Келвин задает довольно простой вопрос: «Любимый фильм Холлэнд».

Ответ знает даже Джин — несколько недель назад мы вместе ходили на него в кинотеатр «Бикман». Под многозначительным взглядом Лулу он бросает фишку.

— «Братья Блюз»?

— Правильно, — отвечаю я.

— При каких обстоятельствах Холлэнд плакала? — спрашивает дальше Келвин.

Джефф ставит фишку, но поскольку Лулу бросает две, одну он отдает мне. Вместо того чтобы рассказать что-нибудь душещипательное, она вспоминает случай, когда я напилась и поскользнулась на перекрестке Мэдисон и 59-й, после чего начала реветь из-за упавших с головы солнцезащитных очков.

— Вот спасибо, Лулу. Хочу лишь добавить, что они были розовые и из лимитированной коллекции. Речь шла скорее о бережливости, нежели о нежных чувствах.

Отсалютовав мне, Лулу ничего не отвечает.

Прожевав кусок, Келвин задает следующий вопрос:

— По отношению к чему Холлэнд проявляет сентиментальность?

Не бросив фишек, Лулу с Джеффом кричат хором: «Глэдис!», — после чего Джефф поясняет:

— Где-то с трех лет у нее была мягкая игрушка, собака по имени Глэдис. Это был подарок на день рождения от Роберта, который, как ты уже понял, для Холлэнд самый лучший человек на свете.

— Да, точно, — соглашаюсь я. — А в остальном я не особенно сентиментальна.

— Самая неловкая ситуация, в которую попала Холлэнд, — продолжает Келвин.

Бросив фишку, Лулу начинает говорить, прежде чем Джефф успевает перебить ставку.

— О, я знаю такую! Она занималась сексом с одним парнем, и тот нагнал много воздуха прямо ей в…

— ГОСПОДИ БОЖЕ, ЛУЛУ! — шлепнув рукой по столу, кричу я.

В комнате воцаряется гробовая тишина — возможно, потому, что все ошарашены детальным описанием. А Лулу смотрит по сторонам, как будто до нее только сейчас дошло, что она не одна.

— За всю жизнь, будь она длиной даже в тысячу лет, — говорит Джефф, — я не хотел бы услышать концовку этой истории.

— И зачем только я тебе все это рассказываю? — с раздражением восклицаю я.

Удивительно, но Лулу выглядит раскаявшейся.

— Может, потому, что мои истории куда хуже?

— Я не имел в виду истории под названием «Холлэнд и ее бойфренд», — замечает Келвин, — и говорил скорее о смешных выходках по пьяной лавочке.

Повернувшись на звук его голоса — сдержанный и напряженный, — я успеваю поймать взбешенное выражение его лица. Мне начинает казаться, что Келвин не собирается мириться с фирменным безумием Лулу.

Кажется, сегодня вечером мне оно тоже не нравится — Лулу врубила его на полную катушку.