Соседи (СИ)

На фоне затеянной вдруг ею игры вспомнилось ещё, как дерзила ему, став постарше. Время идёт — а ничего, оказывается, не меняется: малая все так же поддается на провокации, а дерзость свою проявляет чуть иначе — не только словом, но и делом. Или это не дерзость и она так подыгрывает ему, подтрунивая над Вадиком? Или это отголоски ссоры с матерью в ней искрят? Или просто почву навстречу прощупывает? Или и впрямь оживает? Фиг разберёшь.

— Так, ладно. Какие у вас планы? — бросив короткий взгляд в окно, спросил Егор. Кофе гонять — это, конечно, занятие увлекательное — первые минуты две, — но они ведь сейчас откланяются и свалят куда-нибудь, не приглядишь. Да и… Он только вернулся в колею, только-только вновь ощутил себя живым. Только приступил к своим раскопкам, в конце-то концов. Когда ещё такой случай представится?

— Никаких, — поспешно ответила Уля, переводя вопросительный взгляд на Вадима. Тот лишь плечами пожал, соглашаясь, что дальнейшие планы пока обмозговать не успел.

«Или не стоит?..»

Стоит. Еще как стоит!

— Ну, раз никаких, то предлагаю смотаться в одно место — тут неподалёку, — «Погода лётная». — Нечего штаны дома просиживать.

Слишком велико оказалось проснувшееся любопытство. Слишком контрастны эту неделю его состояния. И слишком не хочется вновь оставаться один на один с собой.

— Ты же вроде до вечера никуда не собирался… — искренне удивился Стриж.

— Планы изменились. Погнали.

«Заодно посмотрим, что от шестилетней девчушки осталось…»

***

Ульяна нервно ёрзала на своем сидении, в очередной раз провожая взглядом стремительно удаляющуюся «Ямаху». Они ехали уже почти полчаса, выехали на загруженное шоссе, солнце било прямо в глаза, и тут-то начались эти гонки. Точнее, Вадим их начал, хотя Егор перед стартом скинул ему геолокацию, и торопиться за «Ямахой» смысл отсутствовал — всё равно приедут.

Вот куда?! Куда громоздкому автомобилю тягаться с манёвренным мотоциклом? Если бы сосед согласился сесть в машину, вот этого всего сейчас не было бы, но такой вариант им даже не рассматривался. Вадим предложил между делом, но Егор в ответ лишь громко фыркнул, а через десять минут уже стоял на выходе со шлемом под мышкой, ключами на пальце, пакетом из кафешки в руках и фотоаппаратом на шее. Меланхолично дожевывая круассан с ветчиной.

У Ули сердце в пятки уходило, причем, ещё вопрос, за чью шкуру она переживала больше: за свою собственную или за «Егорушкину». Всё же в потоке железных коробок, водители которых при перестроении на другую полосу то поворотник забудут включить, то по зеркалам лишний раз подстраховаться, мотоциклисты крайне уязвимы: вся их защита — эта шлем, ну, может быть, экипировка, но Чернов набросил на себя самую обычную джинсовку. Камикадзе!

Ульяна верещала и просила сбросить скорость, Вадим усмехался и на несколько минут снижал, но стоило знакомой спине замаячить в поле его зрения, как всё начиналось по новой. Шашки. За эти сорок минут к своему ангелу-хранителю, про которого она вспоминала лишь в какие-то критические моменты, Уля обратилась раз десять, не меньше. Так и доехали.

В чистое поле.

Когда они вышли, Чернов как раз докуривал сигарету — неизвестно какую по счету, потому что километров за десять до съезда на проселочную дорогу они с концами потеряли его из вида, и как долго он мог их тут ждать, представить было решительно невозможно.

— Если ты всегда так водишь, то я больше с тобой в машину не сяду, имей ввиду! — с плохо скрываемым негодованием заявила Уля, окидывая довольного Вадима испепеляющим взглядом. — Так и поседеть недолго!

Но Стрижова её гневный тон ничуть не смутил. Расплывшись в улыбке от уха до уха, тот воскликнул:

— Ты так мило злишься, смотрел бы и смотрел! Ладно, обратно поедем спокойно, обещаю!

Ульяна пропустила ремарку мимо ушей: казалось, даже очаровательные ямочки на его щеках не могли сейчас исправить положение. Настала очередь соседа послушать, что она обо всём этом думает.