Соседка авторитета

– Сейчас посмотрим, насколько любезен был с нами этот парень.

Дверца распахнулась с мелодичным звоном, и первое, что вынул из сейфа помощник Антона, был никелированный браунинг. Бросив на него взгляд, Федя протянул его авторитету.

– Все правильно, – согласился тот. – Патрон в стволе, предохранитель снят. Эти фраера используют один и тот же трюк. Господин Бровко! Гости заставляют хозяина открывать сейф лично только в кино. Вы разве не знали?

Я не поняла, что явилось причиной срыва Антона. Скорее всего, он на какое-то мгновение увидел себя и Федю, лежащих в луже крови. Схватив Борю за шиворот, он поволок его куда-то в коридор. Оказалось – в туалет. Наверное, это был любимый прием. Было слышно, как хлопнула крышка унитаза. За это я тоже заплатила…

Выйдя в коридор, я увидела, как сосед стоял над унитазом, прижимая его крышку ногой к стульчаку. Крышка до конца не закрывалась, потому что мешала шея Бровко. Внутри фаянсового изделия слышался шум модного «душевого» слива, ноги Бровко дергались, видимо, ему душ не нравился.

– Не забирайте у меня мой хлеб, босс, – недовольно проговорил Федя, помогая Борису встать на ноги. Из носа и рта банкира текли ручьи воды. – Потом скажете, что премии я недостоин, потому что часть моей работы вы делали сами.

– Кто тебя «крышует»? – спросил Антон.

– Ползунов.

В сейфе помимо лежащих поодаль пятидесяти тысяч долларов находились еще около ста пятидесяти тысяч и какие-то бумаги.

– Там сто пятьдесят тысяч – деньги Ползунова…

Ничего на это не ответив, просмотрев документы и не найдя их интересными, Антон забросил обратно на полку. Двести тысяч – двадцать банковских упаковок по сто долларов, он взвесил на руке. Пять забросил снова в сейф. Остальные перекочевали в костюм Феди.

– Вот и скажи своему долбаному Ползунову – прямо так ему и скажи: «Долбаный Ползунов, приходил Математик, выгреб сейф, забрал твои деньги. А еще назвал тебя сукой и пи…» – Антон осекся. – И геем. И пусть он потом меня ищет. Ясно или нет?

– Математик?.. – пролепетал Бровко. Было видно, что он ошеломлен.

– Ясно или нет?

– Конечно, конечно, ясно!

– Ты сейчас позвонишь Маше и скажешь, что она забыла двадцать тысяч долларов. Ты просматривал сейф и обнаружил лишнее.

– Я буду всячески способствовать…

– Не надо способствовать, – Антон взялся за воротник мокрой рубашки и подтянул Борю к себе. – Нужно делать то, что я говорю. И последнее. Если ты не хочешь, чтобы я пришел к тебе в гости снова, ты забываешь и обо мне. Сегодня твой второй день рождения. Со мной женщина, поэтому ты избежишь участи инвалида первой группы по слуху и зрению.

– А жаль, – искренне огорчился Федя.

– Бери трубку и звони.

– Антон, – тихо проговорила я. – Не пойдет…

– Что не пойдет? – сосед обернулся ко мне.

– Не пойдет этот трюк. Машка – профессиональный бухгалтер. Хороший бухгалтер. Очень хороший бухгалтер. Она знает и помнит, где у нее лежит каждая копейка. И сейчас сразу почувствует опасность.

– Она – бухгалтер компании «Энергия»?..

– Да. Я – главбух, она – бухгалтер.

Антон задумался.

– Хм… Ладно, отставить. И вот еще что, Боря… Ты хочешь, чтобы я приезжал к тебе раз в неделю? Ну, не я лично, а, к примеру, Федя?

Бровко с плохо скрытым испугом бросил взгляд на улыбающегося Федю и тут же отвернулся.

– Нет, конечно.

– Тогда есть мне резон напоминать, что мой визит должен остаться тайной для Марии?

– Конечно.

– Смотри в оба, парень, – с этими словами Антон вышел из квартиры. – Печень дается один раз в жизни.

Мы спустились молча.

– Кажется, это было ограбление, нет? – тихо спросила я, когда мы вышли на улицу.

– Вам бы в милиции работать, Лариса Инваровна. Но нет, это было не ограбление. Это была компенсация морального вреда.

– В каком смысле?

– Тогда, на Пироговском водохранилище, хозяин этих денег подбросил мне в карман героин, точно зная, что я к наркотикам никакого отношения не имею, и точно зная, что меня посадят. Я и сел. Сто пятьдесят тысяч – слишком малая плата за два года заключения. Но я возьму с него потом.

– А пятьдесят тысяч ты Бровко все-таки оставил?

– Я не грабитель. Боря перешел мне дорогу, не зная, с кем имеет дело. Но, по моим понятиям, за это нужно бить морду, а не отнимать деньги. Ведь лично мне-то он ничего плохого не сделал, верно? – Он посмотрел на меня с улыбкой. – Вижу, это сложно для вас. Тогда примите простое объяснение: я бандит. Поэтому отнял у Бровко деньги. Вы забыли, кто я?

Нет, я помнила.

– Антон, я не могу ехать в гостиницу с одной расческой. Мне нужен хотя бы минимум вещей. Я женщина…

Он подумал. Вероятно, это не входило в его планы.

– Чего вы хотите?

– Я хочу, чтобы мы заехали ко мне домой. Ну, к нам домой. В смысле… – я запнулась и почувствовала огонь на щеках, – в смысле, в дом, где мы живем.

– Хорошо, я дам вам десять минут, чтобы взять все самое необходимое. Только я прошу вас – не нужно чемоданов.

– Одна сумка! – пообещала я.