Соседка сверху

У неё были смутные воспоминания о том, как Кирилл сказал, что присмотрит за Никой, и если это означало импровизированную ночь на её диване, она была уверена, что он так бы и сделал.

Возможно, он действительно был сварливым придурком, но он не был плохим парнем.

Она вздохнула и вышла, приготовившись к тому, что он нахмурится. Вместо этого она остановилась и замерла, её глаза расширялись с каждой секундой.

Кирилл стоял у плиты, двигая лопаточкой по сковороде, похоже, готовя яичницу. Другой рукой он прижимал Нику к себе.

Одна из его сильных рук была под её попой, а голова девочки лежала на его плече, лоб прижимался к его горлу.

Её маленькие ручки свободно обвились вокруг его больших плеч, и она кивнула один раз на то, что он говорил ей негромким тоном.

Словно почувствовав её появление, Кирилл повернулся, его подбородок коснулся волос Ники. Его глаза встретились с глазами Ивонны, а губы растянулись в улыбке.

– Привет. Как ты себя чувствуешь?

Ника слегка повернулась, чтобы тоже посмотреть на неё.

– Привет, мамочка.

Ивонна с трудом сглотнула, её сердце забилось в груди в быстром ритме, пока она рассматривала сцену.

– Привет, милая. Я устала, но, думаю, всё в порядке.

Кирилл окинул её взглядом и снова повернулся к сковороде. Потянувшись, он выключил нагревательный элемент, стараясь держать Нику подальше от жара.

– Мы сделали яичницу. Ты голодна?

Ивонна собиралась покачать головой, но её желудок издал слабое урчание, и она поняла, что, вероятно, не ела уже двадцать четыре часа. Всё, что она ела перед работой накануне, уже давно закончилось.

– Да.

– Садись, – Кирилл указал свободной рукой на кухонный стол. – Мы тебе сейчас принесём.

Ника ещё ни разу не потянулась к ней. Она висела в крепкой хватке Кирилла, пока тот доставал из шкафов тарелки, вилки и стаканы.

Он налил апельсиновый сок для троих и разделил яйца на три порции, отдав Ивонне самую большую.

Наконец, он крепко сжал девочку и пересадил её на кухонный стул рядом с матерью. Однако Ника не осталась на месте.

Она забралась к маме на колени, и Ивонна вздрогнула, когда поняла, насколько тёплой была её дочь.

– Ника, тебе нехорошо?

Ника покачала головой, уткнувшись лицом в шею Ивонны и обмякнув в её объятиях.

– Бедняжка. Наверное, ты заболела из-за меня, да? – Ивонна прижалась губами к горячему лбу Ники и вздохнула. У неё не было сил возиться с больной дочерью. Не то чтобы у неё был большой выбор.

Такова была жизнь матери-одиночки.

Напротив сел Кирилл и передал ей солонку и перечницу.

– Вот. Ешь, пожалуйста. Ты, наверное, умираешь с голоду.

Ивонна кивнула и взяла вилку. Ей удалось сделать несколько глотков, и даже Ника сделала пару, но поднимать вилку ко рту было для неё утомительно.

Она всё время смотрела на Кирилла. Его большое тихое присутствие заполняло кухню. Не то чтобы он заставлял её нервничать.

О нет, всё было гораздо хуже, после того как она увидела, как он держал её дочь, пока готовил яйца.

– Ты выглядишь усталой, – глаза Кирилла просканировали её лицо, переместились на глаза и вниз. – Мы тебя разбудили?

– Нет, – Ивонна положила вилку и прижала Нику к себе, откинувшись на стуле. – Хотя я всё ещё чувствую, что могла бы проспать неделю.

Он кивнул и допил апельсиновый сок. Ивонна тоже внимательно осмотрела его, отметив небритое лицо и неаккуратные волосы. Должно быть, и для него эта ночь была тяжёлой.

– Мне жаль, что тебе пришлось остаться на всю ночь.

Его брови взлетели, и он опустил пустой стакан на стол.

– Всю ночь? Сегодня воскресенье.

Ивонна моргнула, когда его слова дошли до неё. Воскресенье? Но она ушла с работы рано в пятницу. Нет. Она никак не могла проспать субботу. Да и могла ли? Она была довольно не в себе, но целый день?

– Я не понимаю.

Кирилл переместился на стуле и поднял руку, чтобы потереть заросший щетиной подбородок. Ивонна поняла, что она стала гуще.

– Ты была очень больна. Ты много спала.

– И ты остался? – Ивонна прочистила горло, её голос стал хриплым. – С вечера пятницы? Ты был здесь?

Он покачал головой.

– Не всё время. Я возил Нику в продуктовый магазин.

Ника извивалась в руках Ивонны и кивнула один раз.

– Он позволил мне нести яйца.

Кирилл опустил глаза на девочку, и всё его лицо смягчилось. Суровые черты разгладились, а губы изогнулись в улыбке.

– Она была очень хороша, – он снова поднял взгляд на Ивонну. – Мы спускались ненадолго, пока ты спала вчера, чтобы я мог взять телефон и переодеться.

Мысли Ивонны закружились в голове.

– И ты наблюдал за ней? Две ночи? И весь день вчера?

Он заколебался и кивнул один раз.

– Мы ничего особенного не делали. Смотрели фильмы, играли в «Кэндиленд».

Ника снова кивнула, её волосы защекотали подбородок Ивонны.

– Он ни разу не выиграл.

Кирилл торжественно кивнул.

– Она – чемпионка мира.

Ивонна наклонила голову, чтобы заглянуть в лицо дочери. Ника улыбалась Кириллу, её щёки раскраснелись.

Она была очень тёплой и сопела каждые несколько минут, но то, что она не спала и продолжала говорить, было хорошим знаком. Возможно, она не будет так сильно страдать, как Ивонна.