Соседняя квартира (ЛП)

От намёка на шалость предвкушение нарастает в ней до такой степени, что она не уверена, сможет ли выдержать.

Драко прижимается поцелуем к её губам, его язык ненадолго проникает в её рот, прежде чем он отстраняется. Снова изучает её тело. Выпускает тяжелый вздох.

— Чёрт, ты великолепна, — бормочет он ей в челюсть. Он берёт её грудь в руку, дразня вершину, словно уже знает, как её тело реагирует на него лучше всего.

Потерявшись в собственных желаниях и его исследованиях, она стонет, выгибаясь на кровати вровень с ним.

Он одним ловким движением расстёгивает застежки её бюстгальтера и бросает его на пол. Затем он наклоняется, покрывая поцелуями её грудь, проводя языком по чувствительной плоти и прокладывая дорожку поцелуев по ней.

Нежно проведя зубами по её бедру, он замирает. Он так близок, но ещё не коснулся её там, где она жаждет его, где её сердцевина пульсирует от потребности.

Его глаза встречаются с ней, и на его губах появляется ухмылка. Поглаживая пояс её трусиков, он спрашивает:

— Ты мне доверяешь?

Гермиона не колеблется; она не может.

— Да.

— У меня есть идея, — продолжает он, его пальцы скользят ниже, — если тебе… будет комфортно.

Она не знает, чем он увлекается; не знает его личных склонностей, кроме тяги к выпечке. Но пока что он превзошёл все её ожидания, и мысль о том, чтобы предоставить ему хоть малую долю контроля над ней, пробуждает в ней возбуждение.

Зажав нижнюю губу между зубами, она кивает.

— Хорошо.

Она улавливает блеск в его глазах, когда он щёлкает пальцами, и замечает гладкий шёлк в его руке. Её сердце подпрыгивает и бьётся ещё быстрее.

— Скажи мне, если это слишком, — бормочет Драко, поправляя шёлк на её глазах и аккуратно завязывая его сзади на волосах, чтобы уберечь распущенные локоны.

Интрига смешивается с желанием, и через мгновение она понимает. Он воссоздал стену, которая существовала между ними в течение многих месяцев, подавляя её представление о нём, и это зарождает ожидание, когда воздух застревает в её горле.

За десяток бешеных ударов сердца ничего не происходит. Гермиона не может ничего сделать, кроме как сконцентрироваться на своём дыхании, на том, как поднимается и опускается её грудь с каждым вдохом, пытаясь представить его.

Затем его губы приникают к её соску, посасывая плоть, и прохладное дыхание оставляет вершину напряжённой.

С её губ срывается стон, а по коже пробегает пламя.

Она чувствует его дыхание у своего уха, тёплое и манящее, и он берёт мочку между зубами, достаточно сильно, чтобы на секунду почувствовать боль.

— Видеть тебя такой, — шепчет он ей на ухо, осыпая поцелуями её кожу, — это всё, о чём я мечтал.

Каждое прикосновение его рук, губ и языка — это неожиданность. Предвкушение нарастает в ней, тяжёлое и постоянное, сердце колотится, а возбуждение разливается между бёдер.

Его губы находят её живот, руки скользят по ногам, приближаясь к вершине бёдер. Наконец, кончики его пальцев касаются резинки её трусиков, так нежно, словно ей это показалось.

— Ты мокрая из-за меня? — снова повторяет он возле её уха, пока один палец дразнит её вход сквозь кружево.

— Да, — дышит Гермиона. — Чёрт, да.

Он отодвигает её трусики в сторону с резким и знойным: «Хорошо». Скользя пальцем по влаге, он задевает её клитор. Гермиона не представляет, как она сможет это выдержать. Одно дело слышать его через стену — дразнящие, приглушённые тона его голоса. Совсем другое дело, когда он овладевает ею, пока она пребывает в неведении относительно его хитростей и намерений.

Мерлин, она никогда в жизни так не заводилась.

Тем не менее, Драко не проявляет никаких признаков поспешности, его прикосновения становятся вялыми, когда он добавляет второй палец, дразня её вход. Он медленно, так медленно, что она почти не может этого вынести, вводит пальцы в неё.

С её губ срывается крик.

Он отстраняется, распределяя влагу по её клитору, прежде чем снова войти в неё. Подушечка его большого пальца касается её клитора.

Гермиона уверена, что сейчас кончит. Он едва прикоснулся к ней, а она уже чувствует, как дрожит, как трепещут и напрягаются её стенки, и ощущает на своей коже его ухмылку, когда он целует её в челюсть.

— Драко, — задыхается она, почти безвольно двигая бёдрами навстречу его руке.

— Да?

В его глубоком и низком голосе, она слышит смех, но также чувствует желание. Лёгкая дрожь в его голосе, которую она могла бы не заметить, если бы не была так поглощена им.

Слово слетает с её губ на вдохе.

— Пожалуйста.

Его пальцы снова скользят между её складок в медленном, дразнящем ритме, извиваясь и поглаживая стенки, и, если бы её зрение не было затуманено, она бы увидела звёзды.

Это изысканная пытка; она не хочет, чтобы он останавливался.

Каждое прикосновение — сюрприз, его руки и рот играют симфонию на её коже, и ощущения только усиливаются из-за отсутствия зрения. Это то же самое, что она чувствовала по ту сторону стены, только гораздо сильнее.

Когда его рот снова находит её, а тело прижимается к её телу, Гермиона тянется к его боксерам. Сдвинув пояс с его бёдер, она берёт в ладонь его гладкий, твёрдый член.