Сослуживцы

Калугина продолжает рыдать. В кабинет входит Самохвалов. Прежде чем он успевает оценить ситуацию, Новосельцев бросается к нему навстречу и выталкивает за дверь.

Юра… Прости… Сюда нельзя! (Запирает дверь на ключ.)

Самохвалов(недоуменно). Что там происходит?

Верочка. Она его увольняет за хулиганство!

Самохвалов(нажимает кнопку селектора). Людмила Прокофьевна, мне нужно с вами поговорить!

Новосельцев(в селектор). Она занята, у нее совещание! (Отсоединяет селектор.)

Самохвалов(с беспокойством). Боюсь, он опять распоясался! (Возвращается к себе в кабинет.)

Новосельцев(Калугиной). Перестаньте наконец реветь! (Вдруг.) А, впрочем, плачьте! Это хорошо, что вы еще можете плакать. Плачьте, плачьте, Людмила Прокофьевна! Может быть, вам это полезно!

Звонит телефон.

(Снимает трубку.) Алло!.. Кто спрашивает? Она занята!.. Министр? А ей сейчас не до министра! (Вешает трубку.)

Калугина(сквозь слезы). А если он меня вызывает? Как же я к нему поеду? У меня теперь весь день глаза будут красные!

Новосельцев. Они будут красными, если вытирать. А если подождать, чтобы высохло, то никто не заметит.

Калугина(всхлипывая). Я так давно не плакала, иногда мне, конечно, хочется поплакать, но что же я буду реветь в одиночку? (Улыбнулась.) Это как алкоголик, который пьет в одиночку…

Новосельцев(тоже улыбнулся). В следующий раз, когда вам захочется заплакать, вы вызовите меня!

В приемную вошла Ольга Петровна.

Ольга Петровна(Верочке). Что Новосельцев – до сих пор у нее?

Верочка. Заперлись на ключ!

Ольга Петровна. Может быть, прийти к нему на помощь и выломать дверь?

Тем временем Калугина постепенно успокаивается.

Калугина. Вам, Анатолий Ефремович, хорошо, у вас дети.

Новосельцев. Да, двое – мальчик и еще мальчик…

Калугина(тихо). А я встаю утром и иду варить кофе. Не потому, что хочу завтракать, а потому, что так надо. Заставляю себя поесть и иду на работу. Вот этот кабинет – мой настоящий дом. Если б вы знали, как я боюсь вечеров. Задерживаюсь здесь, пока вахтер не начинает греметь ключами. Просто мне некуда идти. Дома только телевизор. (Усмехнулась.) Я даже собаку не могу завести, днем ее некому будет выводить. Конечно, у меня есть друзья. Но у всех семьи, домашние заботы. А выходные? Теперь их стало два…

Новосельцев. А вы бы ездили с коллективом в походы, в экскурсии… (Улыбнулся.) Грибы собирать…

Калугина(невесело улыбнулась в ответ). А я стесняюсь… Превратила себя в старуху. А мне ведь только тридцать шесть…

Новосельцев(не смог сдержаться). Как тридцать шесть?

Калугина. Да-да, Анатолий Ефремович, я моложе вас. (Неожиданно.) А на сколько я выгляжу?

Новосельцев(бодро). На тридцать шесть!

Калугина(весело). Опять врете, товарищ Новосельцев!

Новосельцев. Просто вы одеваетесь чересчур мрачно.

В приемной появляется Шура.

Шура. Здравствуйте все! Расписывайтесь и вносите по пятьдесят копеек! У Боровских юбилей – пятьдесят лет со дня рождения! Это недорого, по копейке в год!

Верочка. Юбилеи теперь не в моде! (Вносит деньги, расписывается.)

Ольга Петровна тоже вносит деньги.

Из кабинета выходит Самохвалов.

Самохвалов(Верочке). Новосельцев еще там?

Верочка кивнула.

Ольга Петровна. Наверно, Толя пытается взять ее на измор!

Шура. Юрий Григорьевич, вносите пятьдесят копеек!

Самохвалов(вносит деньги, расписывается в ведомости). Какая прелесть!

Ольга Петровна. Юрий Григорьевич, можно вас побеспокоить буквально на минуту?

Самохвалов подходит к ней.

(Понизив голос.) У меня знакомая кассирша, я ей позвонила и заказала билеты. Там идет, говорят, замечательная картина – «Калина красная», и сеанс удобный – в шесть тридцать!

Самохвалов(озадачен). Спасибо, но я не могу… я… я занят…

Ольга Петровна(понимает по-своему). А ты прямо скажи дома, что тебе нужно встретиться со старым институтским товарищем. И это же правда!