Сосновские аграрники

– Ты готов? – строго спросил его Трифонов. – Выходи, садись в автомашину, поехали.

Трифонов не только не любил, но в последнее время и ненавидел Кузнецова как алкоголика, склочника и подхалима. Кузнецов любил похвалиться перед начальством своими успехами, хотя никаких новшеств не вводил, работал по старинке. Планы не выполнял, да и не особенно старался выполнить. Урожайность в Венецком отделении была самая низкая. Однако умел устроить показуху и блеснуть. Выращивал на площади 3 гектара хорошую вико-овсяную смесь, рожь или капустно-брюквенный гибрид. Делал это все продуманно, с толком. Участки, как правило, выбирал в паровом поле вблизи села, показывал начальству. Районное руководство об этом прекрасно знало, но мирилось с этим. Вопреки всему ставили Кузнецова в пример другим за то, что без угощения от него ни большой, ни маленький по чину человек не уезжал.

Кузнецов делил всех на две категории. К первой относились от инструктора райкома до секретаря и все прочие районные. Для них Кузнецов в избытке всегда имел самогон. Самогон с медом пили и хвалили. Если же завозили к нему кого-то с области, невзирая на чин угощал только водкой.

Трифонов при каждом удобном случае внушал Чистову о всех проделках Кузнецова. Как только Кузнецов запьет, Трифонов тут же сообщал Чистову и каждый раз просил:

– Надо гнать Кузнецова из совхоза.

Чистов, как правило, вставал в защиту:

– Зря ты, Михаил Иванович, наговариваешь на человека. Не надо распространять слухи об этом.

При этом часто сам возил Кузнецова в больницу.

Работать с Кузнецовым Трифонову было тяжело. Кузнецов, как правило, работал не более двух недель в календарный месяц. Остальное время он пил. Не гнушался никем и ничем ради личной наживы. Замечаний, указаний никаких не переносил. Терпения и выдержки у Трифонова хватало. Трифонов ждал момента, чтобы раз и навсегда разделаться с Кузнецовым, и подкладывал под него мощный запал.

Кузнецов выбежал к автомашинам, еще раз попытался пригласить в избу, но, получив отрицательный ответ уже Чистова, крикнул:

– Катя, неси все в машину!

Катя вынесла два котелка внушительных размеров и вещевой мешок, набитый до отказа. Ласково со всеми поздоровалась:

– Анатолий Алексеевич, просите всех, пусть зайдут в избу. Самовар готов, стоит на столе. Выпейте по стаканчику чая с медом.

– Некогда, Катя, – ответил Чистов. – Ты для нас с Василием Ивановичем лучше хорошо вытопи баню. У вас в деревне есть бани по-черному?

– Как не быть, – сказала Катя. – У нашего Сашки баня по-черному.

– Это очень хорошо, Катя, – сказал Чистов. – Натопи хорошо сашкину баню. Вечером мы вернемся из леса, попаримся и тогда попьем чайку с медом.

Кузнецов в это время усаживал трех собак в автомашину Трифонова. Собаки лаяли, визжали и выли, больше всех те, которых он не брал в лес. У него в это время было шесть собак.

– Куда поедем? – спросил Росляков. – Опять в гости к бобрам? Пока ты их не всех еще уничтожил.

Бобровый овраг был пуст. С последнего Кузнецов содрал шкуру неделю назад.

Чистов ответил:

– Поедем, Спиридон Иванович, на Комсомольское озеро. Вы там еще ни разу не были.

– Был, – возразил Росляков. – Лучше бы поехать к бобровым плотинам и определить, сколько же там осталось бобров. Неплохо бы эти бобровые поселения взять под особую охрану.

Кузнецов внимательно посмотрел на Чистова, прося у него защиты, так как три боровых шкурки месяц назад положил в автомашину Чистова. Чистов расхохотался, покраснел:

– Спиридон Иванович, разве ухранишь в лесу бобров? Для того чтобы сохранить, надо было сторожа ставить. Да и сторож не укараулит. Сторож за бобрами будет следить, а браконьер за сторожем. На лес замок не повесишь.

Три автомашины «ГАЗ-69» развернулись под окном Кузнецова, выехали в поле, за огородом повернули вдоль деревни, скрылись в переулке. Подъехали к берегу озера к самой воде. Выпустили из автомашины собак. Собаки с лаем и визгом убежали в лес.

– Что это здесь за бараки? – спросил Семенов.

– Здесь когда-то, Василий Иванович, был поселок лесозаготовителей, – ответил Кочетков. – Лес вырубили, люди уехали. Дома передали Ардатовскому райисполкому. Райисполком организовал пионерский лагерь. Только одно лето дети отдыхали. Далеко, нет дорог.

– Да! – сказал Семенов. – Все-таки какие мы дураки. Здесь можно было организовать хорошую турбазу, даже дом отдыха. Все запустили, все сгноили.

Почерневшие от ветра и дождей дома выглядели угрюмо. Окна были выбиты вместе с рамами. Добрые люди из близлежащих деревень выломали часть полов и потолков.