Сосновские аграрники

Перелил водку в стакан, разбавил ее медом, тщательно перемешал. То же самое сделал и Бородин. Когда мед растворился в самогоне, стукнулись стаканами и выпили. Кузнецов снова налил до половины.

– Пейте, мужики, еще, – предложил он.

– Пока подождем, – посоветовал Бородин, – а то много будет.

– Да ничего, – возразил Кузнецов, – такие крепкие мужики и испугались рюмки самогона.

– Не испугались, – возразил Зимин, – но душа меру знает. Хорошо быть секретарем райкома. Куда бы ни приехал, везде приглашают в гости и угощают.

– А чем хуже директор ММС? – возразил Бородин. – Все шофера и трактористы следом ходят и просят зайти на стакан чая или водки.

– Просить-то просят, – согласился Зимин, – но при выпивке припомнят все плохое, что с ними случалось за период работы в ММС. Так что лучше не заходить.

– Правильно, – громко крикнул Кузнецов, – это народ такой. При выпивке любит вспоминать прошлое, хорошее и плохое.

– Сергей Васильевич! – сказал Бородин. – Нескромный вопрос. Расскажи о делах вверенного тебе отделения и его перспективах. Ведь ваше Венецкое отделение организовано из крупного колхоза с громким названием «Имени Максима Горького». Меня интересует один вопрос. Что изменилось в отделении совхоза в сравнении с колхозом? В лучшую или худшую сторону.

– Венецкое отделение действительно организовано из крупного колхоза, как по видам землепользования, так и по количеству населения, – ответил Кузнецов. – А в недалеком прошлом, можно сказать, было три средних колхоза. Исторические данные вас не интересуют, так как вы всю свою сознательную жизнь живете на территории Сосновского района и работали почти все время в райкоме комсомола и райкоме партии, исключая пять лет учебы в высшей партийной школе. Поэтому вы отлично знаете, что дела в трех колхозах шли гораздо лучше, чем в одном укрупненном. Урожайность всех сельхозкультур была значительно выше. Пахотные земли и сенокосы использовались, то есть засеивались, все, и снимался урожай. При укрупнении колхоза четверть земель из севооборота была выведена, отдана под посадки леса или естественным путем заросла лесом. Каждый колхоз помимо крупного рогатого скота имел большое поголовье лошадей, овец, свиней и птицы. Укрупненный колхоз сократил поголовье лошадей на пятьдесят процентов, свиней и овец примерно так же, а птицу ликвидировал совсем.

В 1965 году на всей залесной части района из трех укрупненных колхозов организовали один совхоз и назвали его «Рожковским». Все три колхоза имели подсобные промыслы. Венецкий изготавливал токарные изделия, хорошо было организовано лесопиление, работали в две смены четыре пилорамы. Из отходов древесины делали тарные ящики для заводов Сосновского, Вачского районов и города Павлово. То же самое было организованно в Рожковском и Николаевском колхозах. Руководство совхоза, не заботясь о последствиях, все подсобные промыслы ликвидировало. Народ оказался без работы, побежал устраиваться в лесозаготовительные организации и поехал шабашниками или по договорам на заготовку леса в соседние области: Кировскую, Владимирскую и в Марийскую АССР. В первый же год жизни совхоза лошади стали не нужны, поголовье их сократили до минимума. Если свинофермы были в каждой деревне, то их объединили, а при объединении поголовье сократили. Теперь уже официально объявили специализацию только на крупном рогатом скоте. Поэтому овцефермы все ликвидировали, свиней оставили не более десяти процентов, и тех через год-два ликвидируют. Поголовье крупного рогатого скота и при специализации нисколько не увеличилось. Сейчас, судите сами, за каких-то три года существования совхоза все свернули.

Трифонов, директор совхоза, под руководством Чистова, ударился в освоение болот, в самые дорогостоящие для государства мероприятия. Но, заранее скажу, из этого ничего не получится. Эти освоенные торфяники попали и вновь попадут в руки нашему Мишке, а его ничего не интересует, кроме своего кармана. Торфяник поймы реки Чары не поспела ММС сдать в эксплуатацию, как, уже можно сказать с уверенностью, его забросили, потому что испохабили. А ведь государству все это обошлось в копеечку.

Так что, товарищ Зимин, напрасно стараешься, осушаешь Горское болото. Через год после приемки в эксплуатацию Трифонов весь торфяник забросит, и снова все болото зарастет лесом. Но болота уже не будет. На этом болоте ежегодно росли десятки тонн брусники и клюквы. Находили себе приют и пищу тетерева, глухари, рябчики. Болото спасало от охотников-браконьеров лосей, кабанов и других зверей. Уже сейчас там пустыня, никого не стало.

Так вот, дорогой Михаил Яковлевич, ты согласен со мной. Пока мы идем по пути наименьшего сопротивления, а до чего наши города доживут, если и в других колхозах и совхозах такие руководители как наш Мишка.